Девятый Замок

Тот возник незамедлительно — как всегда, в клетчатом коричневом плаще и белом шарфе, с арфой, украшенной белым буревестником, через плечо. Он согнулся в шутовском поклоне, рассыпав чёрную золу волос.

— Приветствую тебя, моя повелительница! — звонко произнес он.

— Я, кажется, просила тебя не делать так, — лёгкое недовольство скользнуло в её голосе, — впрочем, ты неисправим, мой менестрель.

— Желаешь послушать песню? — спросил Калластэн, заранее зная ответ.

— Нет, милый брат. Мне угодно иное. Говорят, мастер-дверг прибыл сюда.

— Многие прибывают на Лаастенмаа…

— Перестань! — кошкой мелькнуло раздражение. — Я хочу, чтобы ты нас познакомил. Представь мне этого мастера-ювелира. Я недавно гуляла по саду, и его взор задел меня. Он полон огня.

— Это не получится раньше, чем через месяц. Поверь, лучше подождать, потом будет слаще…

Железо, уставшее от крови, было в глазах Ласточки.

— Месяц, брат, и ни мгновением больше!

— Мы ждём веками, — прошептал Калластэн и удалился.

Тиримо оттолкнула служанку, выбросила прочь гребень и сама бросилась прочь. Айвэ плакала, глядя вослед безумной госпоже.

Остров таял в подступающем тумане сновидений.

* * *

— Куда ты ведёшь меня? Что там, наверху? — спрашивал Тидрек.

— На вершину наслаждения, сын Хильда. На вершину Розы Мааре!

У Тидрека закружилась голова — от высоты, от цветочных ароматов, от красоты этого места, а еще — от предвкушения того удовольствия, что было обещано. За дверью, изукрашенной червонным золотом, он ожидал увидеть статую, цветник, дерево, картину, витраж… Но чего он совершенно не ожидал, так это…

…птицы — дюжина разноцветных пичужек выпорхнула в лицо ювелиру, едва Калластэн раскрыл перед ним дверь. Дверг сдержал крепкое словцо. Тидрек оказался в огромном хрустальном шаре. Пол выстелен малиновыми коврами. Стены излучали нежное сияние. А в середине зала стоял престол. Увидев его, Тидрек не поверил своим глазам: тот был целиком вырублен из молодого рубина!

Но ювелир тут же забыл обо всем на свете, когда заметил её.

Облаченная в нежное зелёное платье со множеством вырезов, она утопала в своем роскошном престоле, в своей розе, столь же прекрасна, как и тот дворец. Золотистые волосы, украшенные тончайшей платиновой сеточкой, свободно проливались солнечным светом, прямые, точно лучи. Белые розы, приколотые к изумрудному платью, казалось, источают восхитительный аромат. Она потягивала янтарный напиток из бокала, отрешенно любуясь переливами света в его стенках.

Тидрек не мог поверить, что Калластэн исполнит обещание. Он думал, это была шутка. Но возблагодарил богов — и быстро натянул маску. Лицо обожгло, Тидрек едва не вскрикнул. И в следующий миг — преображенный, высокий, холодно-красивый — шагнул в зал.

Заметив гостя, она неторопливо отложила бокал и поднялась, приветствуя гостя.

— Мастер Тидрек, — произнес Калластэн, улыбаясь, — счастлив представить тебе еще одно сокровище острова Лаастенмаа. Владычица Розы Мааре, Тиримо Тейпелайни. Госпожа Тиримо, — обратился к деве, — это…

— Тидрек сын Хильда, — низко поклонился гость, решительно прерывая Калластэна, — к услугам твоим и всего твоего рода, прекрасная госпожа.

— Радость иметь такого слугу, о благородный сын Хильда, — улыбка расцвела подснежником.

И Тидрек пожалел, что их разделяет по меньшей мере пятнадцать шагов — иначе он нежно припал бы к её тонкой и длинной кольцеукрашенной ладони… И это не выглядело бы нелепостью, как если бы он оставался всё тем же бородатым карликом!

— Я оставляю вас, — Калластэн отвесил очередной шутовской поклон и исчез за дверью.

Между тем Тиримо подошла к Тидреку и протянула руку. Тот несколько замешкался, чувствуя, как жар заливает лицо, однако коснулся устами точёных пальцев — легонько, точно сел мотылёк… Она улыбнулась и указала на кресло. Сама села напротив. Их разделял стеклянный столик, уставленный угощениями.

А также — неловкое безмолвие, сковавшее язык дверга, связавшее его узлом.

Тиримо нарушила молчание первая. Тидрек был благодарен ей за это.

— Как тебе наш остров, мастер? И что ты ищешь здесь?

— Он прекрасен. И воистину достоин такого сокровища, как Тиримо Тейпелайне. И, кажется, сегодня я нашёл то, что искал.

Она засмеялась, и Тидрек обрадовался собственной наглости.

— Расскажи о своих странствиях, Тидрек, сын Хильда!

Он рассказывал. Он сверкал красноречием. Перед серыми глазами Тиримо вскипали восходы и закаты далёких стран, серебрились инеем заснеженные леса и горные вершины, ласкали слух птицы и волны… И не было ничего слаще, чем мечтательная улыбка Ласточки, словно вернувшейся в детство.

Вдруг её взор стал страшно пустым — словно бездонный колодец, словно душа убийцы. Она побледнела, точно пена морская. Её глаза закатились, а дыхание, казалось, пресеклось. Тиримо потеряла сознание, сползла с кресла на ковёр.

— Эй! — крикнул Тидрек. — Врача сюда! Тиримо плохо!

Но никто не ответил. Никого не было рядом. Верную Айвэ забрал Калластэн, а прочие были слишком далеко.

Тогда Тидрек сам бросился к ней.