Девичий виноград. Женская поэзия Латвии

(раз)

Я выбираю любые способы жить, умирая.

Я родилась, открыла рот и, гляньте-ка, посмела
                                                        (сказать слова, которые
       другие выписывают до седины, но я-то) – глупо смею
уходить, приходя, здороваться, прощаясь.
Добрый вечер, месье Гоген, не прикасайтесь ко мне.
Не прикасайтесь ко мне, моя плоть разделена
на завтраки и обеды, ее развозят самолеты и корабли.

(два)

Сижу, смотрю, что делают другие, и щелкаю заколкой для волос.

Когда б так было вечно, я б испугалась – зреют яблоки в саду, и хоть не Янка пьет молоко (как в том стишке у Иманта), но мысли брызжут, беспечно озаряя звездам путь – что, не успею? Зрелость не придет? Не встанет у ворот? А станет молчать, звонить. лишь взгляд поверх столов, по вьюгой натянутой струне, заснеженной (не заблудиться бы) дорогой
придет, но в двери – нет?

Нечестно так сидеть возле тебя

заколкой щелкать и не знать
мы еще с этой или с той (из двух сторон),
задернуты экраном ночи. Лампа дневного света уплощает тени.
Добрый вечер, месье Гоген. Вам почта. На открытке медная лиса под сенью леса.

Ингмара Балоде

«меня разбудила соседка, просит пятерку на молоко, гляжу ей…»

меня разбудила соседка, просит пятерку на молоко, гляжу ей
в глаза, не даю, а после не могу заснуть, даже накрывшись с
головой одеялом, слушаю детский плач за стеной, на четвертом
этаже кто-то долбит по клавишам, по одним белым
ты говоришь, я твое piano forte,
всегда мажорное,
задерживаю дыхание,
меня постоянно выдают сжатые кулаки

Луизе Лисмане

Утром, вечером

I

Можешь не прятаться за кофейной чашкой.
Утреннее солнце салит точно.
Горячий душ, гренки, обезжиренный йогурт,
Отличная музыка на твоем компакте – вряд ли
Это поможет.
Ты растворишься в тысяче солнечных зайчиков.

II

Я наблюдаю за контуром облака над лесом предместья.
                                                  Небеса свободны, просты.
Спокойное воскресное утро, морозец, снежок; погода
                                                благоприятствует полетам.

Серебро и капелька золота. Равновесие циана и мадженты –

                                                       плюс капелька yellow.
Черного как пить дать нету. Нету? Пара ворон
                                      промелькнет– пожалуйте, черный.

III

Взмах серых рассветных крыльев.
Бабочки паутинно-нежны. Прикосновенье случайно.
Эта ночь сожжена без остатка. Поди нет?

Ты так многозначительно-улыбчив. Глаза твои желты, ай!

Рута Межавилка

«рожок для обуви красный как язык шакала сразу же…»