Дэвид Линч. Человек не отсюда

Фильм дал Лоре, отсутствующему центру «Твин Пикса», возможность заполнить пустоту, и актриса Шерил Ли отвечает на этот вызов с поразительным неистовством, которое культуролог Грейл Маркус назвал «одной из самых бесшабашных актерских работ в истории кино». Фильмы Линча можно рассматривать как заряженные пространства, которые позволяют сосуществовать параллельным плоскостям, множественным личностям и буйно конфликтующим настроениям и эмоциям; так и Ли создает цельный образ существа из фантазма, который для каждого являлся чем-то своим, колеблясь между жертвой и героиней, между бездушной женщиной-вамп и девочкой, попавшей в беду. БОБа притягивает ее невинность, поэтому она марает ее. Она играет с мальчиками, моля о помощи и при этом зная, что ее уже не спасти. «Огонь, иди за мной» вращается вокруг открытия Лоры, что БОБ — никто иной, как ее отец, — что, как намекает фильм, является циклической, повторяющейся травмой, тем, что она узнает и раз за разом заставляет себя забыть. Лора в фильме соответствует образу девушки из тайного дневника, который Ли читала, готовясь к роли, а вот Линч, возможно, не читал. В интервью фанатскому сайту 2013 года Дженнифер Линч сказала: «Если говорить начистоту, то я думаю, что отец не читал этот дневник — что одновременно неудивительно и немножко грустно».

После просмотра «Огонь, иди за мной» каннская публика была, по словам одного американского критака, «истощена и растеряна». На пресс-конференции Линч парировал один недоуменный вопрос за другим. Один журналист обвинил его в наличии пуританской жилки, другие спрашивали о насилии, изображении употребления наркотиков и садистской природе замысла. Линч, как обычно, был крайне сдержан: «Если бы мы не хотели никого расстраивать, то сделали бы фильм о шитье, хотя и это может быть опасным». Когда три месяца спустя состоялась мировая премьера фильма, отзывы по злобности превзошли отзывы на «Дюну». «Это не худший фильм всех времен, он просто таким кажется», — писал Винсент Канби в «Нью-Йорк таймс». «Это сто тридцать четыре минуты, которые производят симулированный эффект смерти мозга, — сказал журналисту Квентин Тарантино, никогда не скрывающий своих эмоций. — Дэвид Линч так глубоко застрял у себя в заднице, что я не желаю видеть ни одного нового фильма Дэвида Линча, пока не услышу что-нибудь новенькое». «Огонь, иди за мной» обернулся кассовым провалом, собрав меньше половины от своего бюджета в американском кинопрокате.

Коммерческим перспективам фильма не помогало и то, что его версия событий еще мрачнее сериальной. Открытие того обстоятельства, что Лиланд убил Лору, было ужасным, но оно более или менее объяснялось как история человека, одержимого демонами: БОБ заставил Лиланда это сделать. Когда шериф Труман сомневается в этом сверхъестественном объяснении, агент Купер отвечает: «Разве легче верить в существование человека, который насиловал и убил собственную дочь? Что, утешает?» «Огонь, иди за мной» склоняется к менее утешительному варианту. БОБ и его компания призраков то и дело появляются в фильме, но обнаженный эмоциональный реализм семейных сцен оставляет открытой вероятность того, что БОБ — это проекция Лоры, защитный механизм от немыслимой правды, а не злой дух, контролирующий ее отца. Этот элемент двусмысленности станет основным в последующих криптических фильмах Линча, основой которых становится путаница с альтерэго и вопрос о том, где заканчивается один персонаж и начинается другой.

«Твин Пикс», рассказывающий об одной из самых известных мертвых девушек в поп-культуре, — главный аргумент в спорах о том, как Линч изображает женщин. После первого сезона журнал «Мс.» опубликовал эссе «Линчуя женщин» критика Дианы Хьюм Джордж, которая позиционировала себя как фанатку сериала, но тем не менее была против «доисторических» взглядов на вопросы пола. И публика, и создатели, пишет она, «заторчали от изнасилованного, жестоко убитого и обезображенного тела несовершеннолетней девушки». Эдгар Аллан По верил, что «смерть прекрасной женщины — это, безусловно, одна из самых поэтичных тем на свете». Сериал «Твин Пикс», может, и согласен с этим соображением, но «Огонь, иди за мной» его отвергает. Ли в роли Лоры отчаянно жива. Некоторые порицали фильм как жестокую эксгумацию, воскрешение Лоры с целью снова ее убить, но идея Линча была в том, чтобы показать, как она жила и что испытала. Для Дэвида Фостера Уоллеса ее превращение из объекта в субъект было «самым идеологически важным шагом из всех, что линчевские фильмы когда-либо пытались сделать».