Девилз-Крик

Дэвид ухмыльнулся. Уже несколько ночей он был «мистером Грэви», хотя иногда старик Скиппи произносил его фамилию правильно. Налетевший легкий ветерок отбросил спутанные кудри Доусона с плеч назад.

– Знаю, Скип, но я продолжаю говорить тебе, что эти телефоны не зазвонят в обозримом будущем. Черт, думаю, они уже не звонили, когда я учился в начальной школе.

– Но они зазвонят, мистер Грэви. Рано или поздно. Вот увидите.

Дэвид взглянул на ряд таксофонов и покачал головой. Отец не раз упоминал, что ему необходимо их убрать, но пока у него находились более важные дела. На этой неделе около четырех часов утра Дэвид застал Скиппи у телефонов. Тот ходил от одной трубки к другой и спрашивал, есть ли там кто-нибудь. Никакие доводы не могли удержать сумасшедшего от проверки телефонов, и Дэвид праздно задавался вопросом, не слышит ли Скиппи что-то, доступное только ему. «Будто телефон звонит у него в голове, – думал он. – Бедолага, и с ним так всю жизнь».

Сотрудники стауфордского дома престарелых, вероятно, гадали, где сейчас находится Доусон.

– Скип, я позвоню твоей сиделке, хорошо? А ты посиди смирно. Действительно, почему бы тебе не зайти со мной внутрь…

Вдруг один из таксофонов зазвонил, в ночи разнесся пронзительный, древний звук, который Дэвид не слышал с детства. Мужчины удивленно переглянулись, хотя Скиппи Доусон куда сильнее обрадовался, чем его собеседник. Старик запрыгал на месте, изношенные подошвы кроссовок издавали скрип, перемежаемый его хриплым сдавленным смехом. По спине у Дэвида пополз холодок страха. Он замер на месте, стоя одной ногой на парковке, а другой на тротуаре. Телефонные линии были отключены десять лет назад.

– Вы не ответите на звонок, мистер Грэви? Уверен, это вас.

Дэвид сердито зыркнул на Скиппи. «Не перекладывай это на меня, ты, недоразвитый говнюк. Черт, зачем кому-то звонить мне? Это же тебе интересно».

По правде говоря, Дэвиду самому было как минимум немного интересно, а еще очень хотелось заглушить этот пронзительный звук, разносящийся в ночи.

– Может, тебе ответить, Скип? – Дэвид посмотрел на старика и выдавил улыбку. – Ты же ради этого приходишь сюда каждую ночь.

– Но я уже знаю, что мне скажут, мистер Грэви.

Лицо у Дэвида вытянулось, знакомый холодок снова пополз вверх по спине.

– И что же, Скип? Не хочешь поведать мне?

Скиппи ухмыльнулся и покачал головой.

– Не-а, мистер Грэви. Вы должны взять трубку.

Телефон прозвонил еще раз, придавая вес загадочному приказу Доусона. Нахмурившись, Дэвид Гарви двинулся вдоль тротуара и подошел к таксофону. От оглушающего звука у него кружилась голова, а мир вокруг окрасился в тревожные цвета.

Дэвид замешкался, втянул в себя воздух и снял трубку. Звонки прекратились. Он поднес ее к уху и встретился со Скиппи взглядом.

– Алло?

Ему ответило молчание. Молчание и громкий треск помех, царапающий ухо. А потом из этого шипения раздался глухой, едва сдерживающий радость голос, который наполнил рассудок Дэвида ужасом.

– Он жив, – прошептал голос, сопровождаемый скрипами и пронзительным, похожим на завывания детским смехом. – Он жив.

Связь оборвалась, но эти звуки продолжали раздаваться у него в голове, уйдя в бесконечный цикл. Он жив, он жив, он жив. Дэвид повесил трубку и прислонился к стене магазина, рассеянно потирая лоб. В голове поселилось гудящее давление, пульсирующее в такт сердцу.

– Теперь вы знаете, мистер Грэви, – Скиппи смеялся и прыгал от радости. – Скоро все узнают! Он жив! Он жив!

Пророческие слова Доусона растворились в ночи, когда тот трусцой пересек парковку и скрылся в тени, удалившись в сторону города. Дэвид проводил его взглядом, радуясь одиночеству и одновременно боясь его. Затем с опаской посмотрел на ряд таксофонов и вернулся в магазин.

Через пять минут запер двери и выключил свет. Он придумает, как оправдаться утром перед отцом.

3

Бобби Тейт включил прикроватную лампу и нащупал очки. Ему приснился жуткий кошмар, гобелен адских ужасов и агонии, но, открыв глаза и включив свет, он изгнал темных призраков из памяти. Остался лишь страх. Но было кое-что еще, что его бодрствующему разуму не сразу удалось осознать.

Телефон. Звонил телефон.

Бобби посмотрел на прикроватную тумбочку, и сердце едва не выскочило у него из груди. Экран засветился, объявив о входящем звонке от Райли. Потянувшись к телефону, Бобби посмотрел на часы. 2:37 ночи.

«О боже, – мысленно произнес он. Живот наполнился тошнотворным и тяжелым, как бетон, страхом. – Пожалуйста, хоть бы с ним ничего не случилось. Пожалуйста, Господи, пусть с моим сыном все будет хорошо».

Затаив дыхание, Бобби поднес телефон к уху.

– Пап?

Дрожащий голос Райли был для него сродни ангельскому пению. «О, слава тебе, Господи».

– Я слушаю, Райли. Что случилось? Все в порядке?

– Нет, – ответил Райли, его голос стал выше на октаву. – Нет, это Бен. И Тоби. Они… Пап, их нет.

Бобби сел прямо, отбросил ногами одеяло и опустил ноги на холодный деревянный пол.

– Что значит «их нет»?

– То и значит, что их нет.