Девилз-Крик

– Совсем другое дело, – произнесла она, делая глоток из своего стаканчика. Райли снова повернулся к окну, наблюдая, как капли дождя падают на стекло, стекая вниз извилистыми струйками и искажая внешний мир. Ему захотелось покинуть ярко освещенную безопасную зону закусочной и уйти в эту непогоду. Кожа у него зудела от электрического покалывания, с тех пор как он вернулся из лагеря, и он чувствовал себя виноватым за то, что не был там, не помогал искать своих друзей. Чувствовал себя виноватым, поскольку был уверен, что у Рэйчел проблемы с родителями. Отчасти он гадал, увидит ли ее завтра в церкви; при этом понимал, что идти завтра в церковь – плохая идея.

Сейчас Райли меньше всего хотелось находиться рядом с людьми. Тетя Стефани была редким исключением – одна из немногих, она, как он думал, понимала его и не забыла, что значит чувствовать себя изгоем. Но иногда находиться рядом с людьми было необходимостью, она сказала ему это, когда они припарковались у тротуара возле закусочной «Марленс» в дальнем конце Мэйн-стрит.

– Я понимаю, – сказала Стефани. – Ты не хочешь быть здесь и не хочешь разговаривать.

Она ждала, когда Райли ответит, но тот продолжал наблюдать за дождем, льющим за окном. Его друзья были где-то там, и их… что именно с ними делали? Что тот тип с голубыми глазами хотел от них? «Может, он – педофил», – подумал Райли. Растлитель детей. Некоторые ребята в школе называли таких «детотрахами».

– Но вот в чем дело, чувак. Просто так ничего не бывает, понимаешь? Я вытащила тебя из дома твоего отца, поскольку тебе меньше всего хочется киснуть там. Но если хочешь позависать сегодня со мной в студии и встретиться с дядей Джеком, мне нужно от тебя кое-что услышать. Поэтому поговори со мной, Райли. Что происходит?

Он поймал ее взгляд и на этот раз улыбнулся уже искренне. Она всегда называла его по имени. Никогда не смотрела на него свысока из-за того, что он был моложе. В ее глазах он был обычным человеком, а не обузой и не чудиком. Человеком, а не салагой, поскольку он ее племянник.

– С чего начать?

Она кивнула.

– Начни с того, о чем хотел бы поговорить. А дальше как пойдет.

Райли вздохнул, взвесил шансы и рассказал ей о нападении на Джимми Корда, произошедшем накануне. Стефани, откинувшись назад, принялась слушать. Даже слегка улыбнулась, когда он назвал Джимми «хреном», но не прерывала его и не осуждала. Дала выговориться.

– Но дело в том, Стеф, что я не смог смотреть, как он пристает к Бену. К тому, кто вдвое меньше его, понимаешь? Насколько знаю, этот ублюдок получил по заслугам. Он расхаживает по школе, словно какая-то знаменитость, будто с ним ничего не может случиться. Словно он – бог или вроде того. Это отвратительно. Терпеть не могу. Поэтому, когда я увидел, что он задирает Бена, во мне будто что-то щелкнуло.

– Понимаю, – сказала Стефани. – Правда. Молодец, что выступил против него, Райли. Уважаю тебя за это.

Он внимательно посмотрел ей в глаза, в поисках намека на шутку, но не нашел его. Стефани улыбнулась и сделала глоток из своего стаканчика.

– Что?

– Ничего, – ответил Райли. – Ожидал, что ты устроишь мне за это разнос, как папа. Он боится, что отец Джимми подаст на него в суд.

Стефани рассмеялась и принялась считать, загибая себе пальцы.

– Во-первых, я – не твой папа. Ты должен был уже это понять. Его всегда бомбит по любому поводу. Во-вторых, да, возможно, он боится, но Ронни Корд не потянет судиться. Чак знает судью, знает множество людей в этом городе и, кроме того, он знает, что у Ронни есть просроченный штраф за неявку в транспортный суд. Если б он не якшался близко с Оззи Беллом, то был бы сейчас без прав. Поверь мне, он не засудит твоего папу. – Она наклонилась вперед и понизила голос. – И в-третьих, в школе папаша Джимми был не лучше своего сынка. Так что если этот маленький говнюк нарывался, я только рада, что именно ты надрал ему задницу.

Райли рассмеялся.

– Яблоко от яблони?

– О да, – сказала Стефани, скрестив руки. Она закатила глаза, вспоминая свои школьные деньки. – Они с Оззи раньше приставали ко всем нам, но хуже всего доставалось твоему дяде Джеку. Джек был очень творческим ребенком, не боялся носить другую одежду, слушать другую музыку… – Она замолчала, переведя взгляд на Райли. Смотрела на него, пока он не покраснел. – Кстати, ты мне очень сильно напоминаешь его. У вас двоих много общего. Очень хочу, чтобы вы встретились.

Она вытащила из ведерка пару кусочков картофеля и сунула в рот. Упоминание знаменитого дяди слегка сняло с Райли напряжение. Отец никогда особо не рассказывал про дядю Джека, по-видимому, из-за мрачного, а иногда и кощунственного содержания его картин. Пару раз Райли пытался задавать вопросы, но отец всегда реагировал пренебрежительно и старался уйти от ответа. Райли догадывался, что все это как-то связано с тем, что случилось в их детстве, и эту тему было не совсем удобно поднимать. Он знал, какой стресс это вызывало у его отца, и не хотел, чтобы его дорогая тетя испытывала то же самое.

– О чем задумался?

– Ни о чем.