Девочка бандита

Вынимаю пачку крупных купюр, и кладу их доку прямо в карман халата, чтобы он быстрее начал шевелиться. Тот довольно кивает. Мы понимаем друг друга без слов. Видимо этого он и ждал с момента нашей встречи.

– Светочка, сделайте анальгетик пациентке внутривенно. Переведите на качественное обезболивание, дважды в день. Старую программу лечения отмените, те препараты ей все равно ничем не помогали. Пациентка пока не приходила в сознание, я наберу вам, господин Северов, как будут новости. Пока состояние стабильно тяжелое.

Я гоню на огромной скорости по вечернему городу, глубоко затягиваясь сигаретой. Дурочка! Ну почему ты не осталась тогда дома? Какой черт тебя понес бежать за бабкой? Умерла же, чего там проверять-то. Сегодня сразу после больницы сам удостоверился, что не врет соседка. Бабка куклы и правда померла, уже пять дней как похоронили. Ну как похоронили, закопали и все тут. Ни памятника, ни поминок.

Снова перед глазами всплывает израненное тело девочки. С таким везением от нее скоро ничего не останется. Как же хочется прижаться к ней, почувствовать ее запах, забрать себе ее боль.

Ближе к ночи удается откопать дело Стаси об аварии. Я даже не сомневаюсь, что большие деньги дают доступ ко всей информации. Система работает отменно. Вот и он, красавчик водитель, 46 лет, забухал после ухода жены. Вину свою отрицает, да и не двигает его дело ни одни паскудный мент. Место проживания: улица Набережная, квартира 10. Попался.

Я подкарауливаю его у входа в подъезд. Он не ожидает меня встретить, поэтому даже не защищается. Вырубаю водилу с одного удара, и затаскиваю в один из гаражей. С особым наслаждением ломаю ему обе ноги. Раздробляю пальцы, ломаю нос.

В последние минуты он лежит на боку, и ревет словно ребенок.

– З..за что?

– Ты девочку переехал неделю назад. Бросил подыхать на дороге. За нее, тварь.

– Это не я, не я!

Врезал снова ему по ребрам.

– Если через неделю ты не сядешь, я вернусь. Побеседуем снова.

Достаю нож и прокручиваю его на свету перед глазами упыря.

– Нет! Нет! Я признаю что сбил, признаю! Только не убивайте!

Кажется, я вырубил его последним ударом, так как он даже хрипеть перестал. Пощупал пульс, есть. Слабо, но тикает под пальцами. Жить будет.

Добравшись до дома, падаю на кровать. Надо поспать хоть один раз больше трех часов.

Вспоминаю Стасю. За все время, что я был рядом, она так и не открыла глаз. Ну же малышка, я должен тебя увидеть живой еще раз. От меня не уходят так просто, девочка. Ты будешь жить, иначе я не я.

Глава 16 Дамир

Звонок в семь утра заставляет меня очнуться. Тянусь к телефону и тут же шиплю от боли. Костяшки рук сбиты до мяса. Вчера хорошо постарался.

– Да.

– Это Владимир Алексеевич, доктор Ветровой. Пациентка сегодня пришла в себя.

– Выезжаю.

Я оказываюсь у куклы уже через час. Вокруг нее какая-то суматоха, выходят медсестры, двое врачей и наконец, ее лечащий тоже заявился.

– Какие прогнозы, док?

– Очнулась, но ее состояние не стабильное. Хуже, чем мы ожидали изначально.

Мой контроль трещит по швам, когда я вижу, что док затягивает. Цежу сквозь зубы:

– Нормально поясните, что с ней такое.

– Понимаете, видимо вследствие пережитого шока от насилия, а потом еще и удара головой у нее развивалась посттравматическая амнезия. Она не помнит большую часть своей жизни. Никого из родственников, место жительства. Имя свое даже не сразу вспомнила.

Единственное, что вспоминает – как ее кто-то качал на руках. Уверяет, что недавно это было. Я же полагаю, это у нее подсознательное или детские воспоминания пробрались. Мы сделали несколько тестов, ей нужно время, чтобы прийти в себя и конечно, полный покой.

Возможно, в таких условиях память быстрее восстановиться, однако никаких гарантий я не даю при таком диагнозе. И еще… она никого не подпускает к себе. Любые попытки приблизиться заканчиваются истерикой. Если так пойдет и дальше, боюсь, мы будем вынуждены перевести ее в психиатрическое отделение.

Док уходит, а я не знаю, зачем мне все это. Нахрена она вообще мне сдалась, больная, раненная и такая… чужая. Моя чужая. Что будет, когда она меня увидит, даже не представляю. В амнезию малышки слабо верится. Играет же наверняка. Она как увидит меня сейчас, ее амнезию как ветром сдует. Я прекрасно помню ее реакцию на меня, смотрела, словно кролик на удава.

Вхожу в палату и застываю на месте. Малая сидит у стены, забившись под стол, словно дикая кошка, а два санитара-амбала пытаются ее оттуда вытащить. Девочка пищит и брыкается. Она тяжело дышит, и одной рукой держится за перебинтованный бок. Ей больно. Я прекрасно это вижу.

Суки! Никто не может к ней прикасаться кроме меня.

– Вышли отсюда, я сам с ней разберусь.

Выгоняю их нахрен. Прикрываю дверь за санитарами и медленно подхожу к столу, под которым сидит малышка. Вокруг все раскидано, перевернут монитор, на полу валяются подушки. Сжимаю желваки. Как же сильно она отбивалась от них. Наверняка еще больше ее испугали.

Приседаю на корточки прямо напротив нее.

– Эй, ты чего буянишь тут?