Девочка бандита

– Отойди от меня! Не прикасайся!

Она лихорадочно трет свои мокрые от слез глаза, но так и смотрит в одну точку.

– Тише. Все пройдет.

– Нет, не пройдет. Что ты со мной сделал? Я не вижу. Я ничего не вижу!

– Я ничего тебе не сделал. Ты ударилась головой.

Подхожу к ней, но как только касаюсь руки, чтобы помочь подняться, Стася издает истошный пронзительный крик, и отодвигается от меня как от прокаженного. Сжимается вся, дрожит в истерике, но не дает себя поднять. Говорит прямо перед собой, хотя я стою слева от нее. Она не видит совсем ничего! От этого в моей груди что-то сильно жжет, до мяса прямо.

– Это ты… это ты был тогда! Я помню все, Дамир. Твой голос, движения, запах. Я помню, как ты меня изнасиловал при всех этих животных! Ты сам животное, ты убил меня тогда. Ты уничтожил мою душу.

Ее дыхание прерывается от частых всхлипов и кажется, что еще немного, и она просто потеряет сознание. Девушка судорожно обхватывает себя руками. В этот момент Стася выглядит такой несчастной, маленькой, такой…сломанной.

Она сидит на коленях и раскачивается, стараясь себя успокоить. Девчонка смотрит потонувшим взглядом вперед, пронизывая меня этим хуже всякого ножа. Смотрит, и не видит ничего. Истерика поглощает ее, по щекам, не переставая льются прозрачные слезы.

Сжимаю кулаки до хруста. Меньше всего мне хотелось слышать это от той, которая уже глубоко поселилась где-то в сердце. Приседаю на корточки напротив нее, но не смею касаться. Черт!

– Стася! Услышь меня, если бы я поступил по-другому, тебя бы изнасиловали толпой. Тогда от тебя бы ничего не осталось. Ты бы не выжила. Эти люди никогда не оставляют свидетелей в живых. Дорезали бы как поганую собаку, чтоб не сдала их шкуры. Все прошло малыш. Не бойся. Возьми меня за руку.

Но она боится. Боится настолько, что отшатывается от меня словно от огня, руками раздирая воздух, ища опоры. Подползает к стене и прижимается к ней, закрывая лицо руками. Ее душит истерика, слезы градом катятся из глаз, но взгляд все также направлен в одну точку.

В какой-то момент девочка затихает. Больше не кричит, но ее хриплый, поникший голос просто убивает меня.

– Я верила тебе. Как дура, все это время. Считала мужем целый месяц, а это все была ложь. Ты тоже ложь. Зачем ты так со мной? Что я тебе сделала? Уходи, прошу.

– Нет.

– Зачем ты тогда забрал меня к себе? Поиграться дальше? А сейчас, зачем пришел… Добить или посмеяться над той, кем я стала? Уходи. Убирайся вон!

Она руками лихорадочно проводит по полу, нащупывает осколки разбитого стекла, яростно сжимает их до крови и бросает в мою сторону. До меня они даже не долетают, но такое чувство, словно эти осколки застревают где-то глубоко в сердце.

– Я не уйду. Ты жена мне. Перед Богом и по документам. Прими это как данность. У тебя нет другого выбора.

Выхожу из палаты и громко хлопаю дверью. У меня нет ни малейшего плана, как вернуть все то, что было у нас, но я скорее сдохну, чем дам ей повод подумать, что откажусь от нее.

Глава 38 Стася

День, который должен был стать самым счастливым в моей жизни, обернулся сущим кошмаром. Я не помню ничего с того момента, как тот ужасный, хромой человек сильно толкнул меня, и я упала, ударившись головой. Прихожу в себя уже видимо в больнице, так как везде пищат датчики, а я лежу на кровати с катетером в руке.

Когда открываю глаза, ничего не вижу. Нет, не так, я вижу только черноту. Беспросветная пелена словно наложилась на глаза, и как я не стараюсь, не могу ее убрать. Отчаянно тру глаза руками, но кроме головной боли это ничего не вызывает. Еще утром я была самой счастливой на свете, а теперь, кажется, превратилась в инвалида. Слезы душат меня, и я начинаю плакать уже в голос, громко всхлипывая и тщетно стараясь хоть как-то успокоить себя.

Хочу встать с кровати, но рукой зацепляю что-то на тумбочке. Кажется, это был стеклянный стакан. Он падает на пол и разбивается вдребезги, издавая неприятный звон стекла. Мне просто до одури страшно, я не понимаю, что со мной. Хочу подняться, и у меня это получается, но ноги подгибаются, и я кулем лечу с кровати на пол. Господи, я не вижу совсем ничего, даже малейшего проблеска света.

Мои руки дрожат, а дыхание прерывается. Это конец, это худший день в моей жизни, и я навсегда останусь такой. Я тайно надеюсь, что все закончилось, ведь хуже быть не может, но мой кошмар только начинается.

Я слышу зверя по запаху, как только он входит в палату. Сердце сразу пропускает несколько болезненных ударов. Мне так больно, что аж жжет в груди. Он пришел за мной, чтобы позабавиться, поиграть, насмехаться дальше с той, которую и так уже убил. Я все вспоминаю, до мельчайших подробностей. Как впервые увидела его, как он разорвал мое белье, как больно трогал за грудь и как издевался надо мной при всех тех шакалах.

Его прикосновение клеймит мою кожу, и я наощупь отползаю от него, пока не упираюсь в стену. Дамир что-то говорит, но кажется, из-за истерики я не слышу ровно ничего. Я чувствую только, как пальцы на моих руках почему-то немеют и кружиться голова.