Девочка Давида

Вопрос только: получит ли?

— Я не знаю, — голос предательски дрожит, — я для Давида Басманова. Ему предназначена.

Ответ его удовлетворил. По глазам потемневшим увидела и по кадыку, дернувшемуся от голода.

Он почти нежно толкнул меня в квартиру. Я попятилась, наблюдая за тем, как он хватает с пола мешок и запирает за нами дверь. Все улики в дом. Внутрь.

Меня тоже внутрь, оставлять там не хочет. Себе хочет.

Поворот ключа. Всего один. До второго он уже не терпит, достаточно одного. Я — все его внимание и все желание.

— Иди ко мне, красивая.

Я пятилась до тех пор, пока связанные за спиной руки не уперлись в стену. Костяшки ударились в декорированный бетон. Взгляд мой непроизвольно упал на металлическую рукоять, выпирающую из-за его пояса.

— На это смотришь? — он ухмыльнулся и достал пушку, — для тебя сегодня другая программа. С плашкой восемнадцать плюс.

Я шумно сглотнула. Теперь я поняла, для чего я связала себе руки.

Чтобы не сбежать, когда он двинется на меня.

Чтобы скрыть свою ненависть, когда он впервые поцелует меня.

И чтобы случайно не выхватить из-за его пояса пистолет, заряженный сладкими пулями. Одна из таких непременно окажется в его лбу. Непременно.

Я обещала. Ему, себе, им. Всем обещала.

Убийца моих родителей приблизился и схватил меня за щеки.

— Только не говори, что ты невинна, — услышала я одурманенным сознанием, — нежности сегодня не будет.

Я сцепила челюсти — его пятерня жадно впилась в мое бедро, другой рукой он бездумно поднимал мое платье. Он потерял рассудок. Я — кусок мяса, кинутый в клетку с тигром. С одним очень жадным тигром.

Платье на мне было белоснежным и искусным. Я не прогадала: этот кусок ткани ему понравился. Он без ума.

Я пропала.

Боже, я пропала.

Я смотрела на убийцу, и его глаза были нечеловечески пустыми. Он словно не здесь, а еще там, в тюрьме. Где ему самое место.

— Ты слышишь меня?! — его губы яростно сжались.

Крик непроизвольно вырвался из моей груди. Я задумалась. Я не слушала. А он что-то говорил, продолжая терзать мое безвольное тело.

— Невинна, — выдавила я.

На его лице отразилось недовольство, губы сжались в тонкую полосу. Я огорчила его. Он хотел быстро, грубо и много раз, а здесь я.

— Если ты не согласна с тем, что дальше будет происходить, пошла вон. Сюсюкаться не стану, красивая.

Нет, нельзя вон.

Я хотела улыбнуться, но его тело так сильно вжало меня в стену, что стало больно говорить.

— Решай быстро, пока я не передумал, — он проглатывал буквы. Нетерпеливый.

— Я добровольно. Меня специально прислали. Для Давида Басманова, — вторила я как безумная.

Ему нравилось это слышать.

Специально для него прислали. Для Давида Басманова. Как сладко и по-хозяйски это звучит, правда?

— Ладно, пусть будет так, — он сцепил челюсти, — тогда ты можешь остаться. Но ты знала, на что шла. Знала кто я. Так, девочка?

— Вы правы, — согласилась я, — я согласна на все.

— Так уж на все? — ухмыльнулся он, как тогда. Пять лет назад.

Его руки моментально оголили меня. Сорвали тряпки за миг. Голодно, остро. Больно.

На мне осталось одно белье — тонкое, которое порвется от одного толчка. А еще он гладил мою голову и что-то нашептывал страстно. Я перестала различать слова — он прожевывал буквы. Мои волосы ему понравились.

Я вся ему понравилась.

И то, что я в его власти — тоже.

Как иначе? Меня для него растили. Для него берегли. Все годы, что он сидел за решеткой, меня для него… для него.

— Как тебя зовут, грех мой?

— Лола.

— Лола? — недоверчиво.

— Ляля, — усмехнулась я.

— Ляля? — щурится недовольно.

— Или Кровавая Мэри. Или Мать Тереза… я ведь всех прощаю. Кроме тебя.

— Кроме меня? Говоришь так, будто я успел тебя обидеть.

Я хотела отвести взгляд.

Только он не позволил. Он шуток не любил, а я посмела… пошутить.

— А какое имя тебе больше нравится? — опаляю жаром.

— Я тебя и без имени сожрать готов, — облизывается без утайки.

— Мое имя Жасмин. Жасмин.

— Кайфовая… — в его глазах зажегся неистовый огонь.

Глаза в глаза.

От его голода мне хочется сбежать, но я не показываю страх. Страх — это красная тряпка для него. Старт к действиям.

— Красивая, красивая девочка, — вторил он безумно и трогал мое тело.

— Красивая, — покорно склонила голову.

Его дыхание сбилось. Потяжелело. Как и взгляд, полный голода. От его бездны в глазах мне мерещится, будто он уже поимел меня. Пряжка ремня больно уперлась в мой живот. И еще кое-что — налившееся, тяжелое.

Моя покорность его возбудила. Голодный тигр ждал женщину на одну ночь, а досталась девочка — выращенная специально для него.

А еще эта девочка ненавидела его. И всем обещала отомстить.

Поэтому она здесь. Поэтому обнаженная.

Поэтому сегодня она будет принимать ласки от своего убийцы.

— Вставай на колени.

Хриплый приказ.

И взгляд, который обещает: «Ты пожалеешь, если ослушаешься меня».

— Сначала развяжи меня, — я вздернула подбородок.

И взмолилась всем богам, чтобы — развязал.

Глава 4

— Хочешь, чтобы я развязал тебя?

Он усмехнулся, мол я наивная. А я такой никогда не была. Я другая, и он таких ни разу не встречал.

На его счастье.

— Так будет даже лучше, — прошелестел он губами.