Девочка для Беса

Константин вёл машину. Несмотря на то, что у меня с мужем были некоторые разногласия по поводу охраны, компания Константина немного, но всё же успокаивала. Он всегда очень собранный и серьезный, выполняет свои обязанности как положено и во всем всегда слушается начальника. Наверное, именно таким должен быть настоящий профессиональный телохранитель.

Переноска с Умкой стояла между мной и Ириной. Моя собака спала, и я слышала ее тихое похрапывание. Маленькая хрюшка. Уже немного забытое чувство неизвестности вновь зашевелилось у меня в душе. Только-только всё начало понемногу налаживаться. Между мной и Халитом возникло понимание, и я рядом с ним впервые почувствовала себя женщиной, которую оберегают и окружают лаской. Уже не имело значения то, что было в прошлом. Халит не позволил в отношении меня ничего лишнего или унизительного. Лишь его категоричность иногда ранила и царапала. Но в целом… Даже если дядюшка заметил, что мой муж ко мне неравнодушен, то так оно и было.

Вот так… Всё начиналось как какой-то жуткий кошмар, а в итоге превратилось в то, что я с нетерпением ожидала рождения своего сына. Халит часто говорил, что я привыкну к нему, к жизни с ним, и это действительно случилось. Причем так плавно и незаметно, будто всё оставшееся позади произошло совсем не с нами, а с кем-то другим.

- Ты так напряжена, - вдруг заметила Ирина, повернувшись ко мне лицом.

- В самом деле? – я глянула на женщину и опустила ладони на свой еще не совсем большой живот. – Просто задумалась.

- Всё будет хорошо. И знаешь, я рада, что ты всё-таки надела кольцо.

- Да, - я глянула на свой безымянный палец, - к этому моменту просто нужно было прийти.

Умка захрапела еще громче, и мы с Ириной засмеялись.

- Она у тебя как маленький трактор, честное слово.

- Это уж точно, но я уже как-то привыкла.

Мы снова обменялись улыбками, автомобиль немного сбавил скорость перед крутым поворотом и… это было последнее событие в моей памяти, которое мой мозг зафиксировал в правильной последовательности. Всё, что происходило позже превратилось в какое-то сумбурное нечто. Не знаю, что случилось раньше: оглушающий взрыв или резкий толчок, который опрокинул «Мерседес» на левую сторону. Наверное, всё грянуло практически одновременно с разницей в несколько секунд.

Меня оглушило, да так сильно, что я вообще ничего не слышала, даже собственного дыхания. Перед глазами всё резко вспыхнуло и закружилось. Что-то посыпалось на меня и начало больно жалить. Машину завалило набок. Ни я, ни Ирина не были пристёгнуты. Не знаю, почему мы этого не сделали. Я ударилась левым боком об дверную панель, а затем меня буквально вжало в нее что-то непомерно тяжелое. Из этого тяжелого лилась горячая вязкая жидкость.

Звон. В ушах родился звон, что начал стремительно нарастать. Казалось, что у меня сейчас просто взорвется черепная коробка. Дышать нечем. Я ничего не вижу. Боль. Она расползается красной пульсирующей сеткой по всему левому боку, опутывает часть бедра и всю руку, запутываясь где-то под левой лопаткой. А еще что-то влажное и горячее скользит по внутренней стороне моих бедер. В тот момент я вообще ничего не понимала, меня словно парализовало.

Кричала я или нет. Не знаю. Я ничего не слышала, кроме этого мерзкого звона в ушах, что будто разливался изнутри. Махала руками, словно пытаясь хоть что-то нащупать или словить нечто невидимое.

Чётких мыслей не было. Анализировать произошедшее не получалось. Потом то, что сдавливало меня внезапно куда-то исчезло. Я уже потом пойму, что этим «чем-то» было тело Ирины. Через какой-то промежуток времени до моих ушей начал доноситься какой-то шум из внешнего мира. Я, кажется, даже сумела распознать голос Константина. Меня жёстко ухватили за руки и вытащили из опрокинутой машины.

Я судорожно хватала ртом воздух. Зрение медленно-медленно начало ко мне возвращаться. Единственно, что я сумела увидеть – нечеткие очертания черного внедорожника, ехавшего всё это время позади и который каким-то чудом остался целым. И напряженное лицо Константина. У него текла по виску кровь. Телохранитель склонился надо мной, несильно ударил по щекам, затем взял на руки. Вдруг так больно стало, что хотелось просто завыть.

В голову врезались воспоминания о матери. Я так отчаянно захотела к ней. Потом всплыл образ Халита и к нему я тоже захотела не меньше.

- Твою ж мать, - выругался Константин.

Я попыталась на него взглянуть, но ничего уже не сумела увидеть. Белое полотно сгустилось перед моими глазами, а затем окрасилось в черные точки. Эти точки начали шириться, и я потеряла сознание. Сколько именно времени занял весь этот кошмар, я не знала. Такая субстанция, как время, для меня уже перестало существовать.

=Двадцать шесть.

Гул. В моей голове господствовал гул. Смарт валялся обломками у стены, пока я пытался надеть пиджак. Выбежал на крыльцо, перепрыгнул несколько ступенек и сел в «Ягуар». По-хорошему нужно было бы приехать на место происшествия, но этот момент я скинул на плечи Бориса, а сам, топя педаль газа в пол, мчался в центральную больницу.