Девочка и гора

— Там, где я живу, все девочки, и если бы я хотела чего-то большего, чем просто подругу, я бы хотела мальчика. Однако этого не произойдет. Я стану монахиней, и, вырастая, мы все выходим замуж за Предка — нашего бога. — Ее взгляд упал на культю, которую она держала перед собой, демонстрируя первый намек на жалость к себе за все это время. — В любом случае, кому я сейчас нужна? Я — сломанная.

Яз посмотрел на темноту вокруг них, на насилие, творимое на стенах, на, вероятно обреченную, группу, направляющуюся в ад. Она покачала головой, улыбаясь их разговору.

— Мы все сломаные, Мали. — Она обняла девушку за плечи. — Если мы выберемся из этого, напомни мне рассказать тебе о Кайлале, самом красивом парне, которого я когда-либо встречала.

Туннель вел довольно далеко вниз, и в какой-то момент Турин обратил их внимание на просачивающуюся воду, мимо которой, в противном случае, можно было бы пройти, не заметив ее. Мали поспешила к ней так быстро, как только позволяли ее обмороженные ноги. Поток был слишком медленным, чтобы она могла собрать его в сковородку, которую все еще держала, но Турин не позволил ей прижаться ртом к камню и попытаться слизнуть то, что ей было нужно.

— Секунду.

Лицо Мали, когда вода тонкой вуалью поднялась со скалы и превратилась в сверкающую нить, было довольно комичным. Она открыла пересохший рот и позволила крошечному потоку попасть себе на язык.

К тому времени, как Мали сделала несколько глотков, Яз и сама чувствовала себя совершенно сухой. Но времени пить не было. Они двинулись дальше. Впервые Яз ощутила отдаленное биение, такое медленное, что между двумя глухими ударами можно было пересечь множество комнат, такое глубокое, что резонировало по всему позвоночнику. Звезда пустоты. Далеко под ними темное сердце Аидиса отмеряло им время.

— Подожди. — Эррис схватил Яз за плечо.

— Что? — Теперь они находились на новом уровне города. По расчетам Яз, это был тот самый уровень, на котором, как сказал Стержень-корень, они найдут нужный ему ящичек.

Раненая рука Эрриса заскулила, когда он указал ею:

— Стена.

Звезды Яз, летевшие впереди, отодвинули тьму на добрых пятьдесят ярдов, но один сгусток теней упрямо цеплялся за изрезанный камень. Яз поймала себя на том, что собирается спросить Майю, что говорит ее тень-чувство, но она прикусила язык, прежде чем слова смогли вырваться из горла. Вместо этого она заставила три свои звезды осветить клочок ночи, который они не смогли сдвинуть.

Темнота прижималась к стене, пока не стала напоминать черную дверь. Дверь, через которую что-то начало протискиваться, темная фигура, сопротивляющаяся звезда-свету, поглощающая его целиком и ничего не возвращающая. Нож Куины зазвенел, выходя из ножен.

— Подожди, — сказала ей Яз.

Фигура продолжала выпячиваться, как будто темнота была тонкой шкурой, которую можно было натянуть с достаточным усилием. Фигура мужчины. Худого мужчины, пытающегося вырваться в мир. И вдруг он оказался среди них, темнота отступила и исчезла, выпустив наружу призрачную фигуру Стержень-корня.

— Это, — сказал он, — было неприятно. — Он отряхнул рукава, как будто то, что его держало, все еще могло кое-где цепляться за тело.

— Где ты был все это время? — Яз взглянула в туннель на случай, если что-то может прийти за Стержень-корнем.

— Аидис вернул меня к моим мучениям. — Стержень-корень вздрогнул. — Он считает всех, кто прибыл с первыми кораблями, захватчиками. И наказание... ну... ты сама можешь видеть, что его деградирующий разум стал намного старше Ветхого Завета!

Яз моргнула, не понимая.

— Ну. — Стержень-корень поправил свою призрачную одежду. — Я сбегал от него раньше, и я сбежал от него снова. На этот раз не совсем, конечно, потому что я все еще здесь, в его причудливом маленьком подземном мире. Но я подумал, что ты захочешь узнать, в чем мы нуждаемся. Итак, давай приступим к делу. Быстро — и с умом. Аидис, возможно, не самая яркая свеча в храме, но охота за нами не займет у него вечность. Наше единственное преимущество в том, что он не знает, куда мы направляемся. Он заботится только о том, чтобы мы не могли покинуть город. Кроме того, он довольно терпелив. В конце концов, погоня — это часть мучений. Надежда иногда бывает самым жестоким ножом в коллекции палача.

— Пошли. — Яз жестом показала Стержень-корню, чтобы тот шел впереди. Она смирилась с тем, что случится — что бы ни случилось, — и теперь просто хотела покончить с этим. Страх преследовал ее, тот вид, который гложет решимость и делает человека меньше, чем он хочет быть. Если они будут стоять на месте слишком долго, страх ее настигнет.

— На самом деле это недалеко отсюда. — Стержень-корень развернулся. — Но вы идете не в ту сторону. Вы пропустили поворот, он там.

Эррис догнал призрака:

— Если слуги Аидиса перерыли это место до основания, как там может быть какой-то нетронутый ящичек, который просто где-то там лежит и ждет, чтобы мы могли его забрать?