Девочка и гора

Когда Яз попыталась удержаться на коленях, а не рухнуть на пол, она краем глаза увидела, что Зокс поднял голову. К ее изумлению, он откинулся назад, вращая суставами под доселе неиспользуемыми углами, и встал на задние лапы. Вытянув один длинный черный коготь с ловкостью, совершенно не соответствующей его крепкому телосложению, он начал рисовать в воздухе сложные фигуры. Там, где двигался его коготь, он, казалось, разрывал воздух, позволяя золотистому свету просачиваться сквозь него. В течение трех ударов сердца Зокс написал строку письмен Пропавших, которая повисла в пустом пространстве. Сразу же давление текста, написанного на стенах, несколько уменьшилось, сокрушительное чувство поражения ослабло.

— Это что, издевательство? — прогремел Аидис.

Зокс продолжала писать защиту, ослабляя печаль и ужас, которые пульсирующие стены проецировали на Яз и ее спутников.

Аидис направил свой черный посох на пса и шагнул вперед, отталкивая демонов и скелетов в сторону, призраки обтекали его ноги, как бледный прилив.

— Как простой конструкт осмелился использовать высокие письмена Про...

Раздался глубокий голос. Зокс заговорил на языке, который нарушал тишину странным способом. Благодаря речи Мали Яз могла разобрать слова, хотя ни одного из них не понимала. Это больше походило на реку структурированного звука, почти песню, почти стихотворение.

— Я могу не только писать письмена Пропавших, — продолжил Зокс, используя слова, которые знала Яз, и голос, который, по ее мнению, она должна была знать. — Я и говорю на их языке. — Он расставил передние лапы — руки, как теперь их называла Яз, — на уровне талии, и все его когти вылезли на полную длину. — Если вы строите из себя богов украденной культуры, то думайте обо мне как о Титане. Расе ваших отцов. Очень кстати, что когда-то меня звали Прометеус.

39 Яз

Крошечные демоны полетели к стенам, когда Аидис навис башней над Зоксом. Яз с трудом поднялась на ноги, ничего не боясь, слишком занятая борьбой с мыслью, что Теус прятался в Зоксе. После того, как она выгнала его из Турина, неужели он каким-то образом овладел железным псом, словно вытеснить железо и магию было не сложнее, чем повелевать плотью и кровью? Теус скрывался среди них в течение нескольких месяцев? Слушал их разговоры, присматривал за ними, пока они спали? Теус отпугнул холотура, когда тот попытался заразить Зокса. Теус спас их от трехглавого пса-аватара и открыл им доступ в подземный мир. Почему?

— Почему? — Аидис повторил ее мысли, хотя его голос, внезапно, прозвучал неуверенно. — Почему ты здесь?

— Ты меня допрашиваешь? — В словах Теуса прогремела угроза.

— Городские правила должны соблюдаться всеми гражданами, независимо от ранга. — Аидис использовал другой голос для своего богоподобного рыка. Как будто он цитировал воспоминание, извлеченное из глубин.

— Это! — Теус взмахнул одной из коротких металлических ног Зокса в сторону собравшейся толпы ужасов. — Этого нет ни в одном из городских правил, которые я помню.

— Законы можно переписать. Есть прецедент. — Теперь Аидис больше походил на угрюмого ребенка.

— Ядро твоих инструкций не может быть изменено без разрешения совета, а совет давно ушел. Ты не имеешь право причинять вред гражданину или позволять кому-то причинять ему вред. И эти, — Зокс указал на Яз и ее товарищей, — необходимы для моего дальнейшего благополучия. Я дам тебе список нужного нам оборудования, и ты предоставишь его мне и облегчишь наш отъезд.

Аидис помолчал, прежде чем ответить, наклонив голову, как будто прислушиваясь к чему-то далекому. Глаза цвета кости уставились на Зокса.

— Теперь я понимаю... — Его голос стал хитрым, и он выпрямился, крепче сжимая посох. — Я понимаю, кто ты такой. Прометеус отбыл вместе с остальными нашими хозяевами в назначенный день. Ты — не он. Ты — ненужный продукт. Экскременты, которые сбежали из резервуаров для хранения.

Каким-то образом Теусу удалось передать уверенность, презрение и высокомерие, используя невыразительное лицо Зокса и в значительной степени негибкое тело:

— Ты думаешь, что сможешь найти таких, как я, просачивающихся сквозь черный лед? Может быть, я и не весь Прометеус, но, с другой стороны, он тоже не полный! Я составляю самую бо́льшую его часть. Я владею его силами, его воспоминаниями, его прошлым. Я претендую на его гражданство, и кто может оспорить мое право? Мы создал тебя из камней и глины. Ты — инертная материя, в которую мы вдохнули жизнь. Как ты смеешь пытаться судить меня!

— Ты... ты... вне закона, — неуверенно заключил Аидис. Его отстраненный взгляд вернулся. Возможно, он общался с остальными самозваными богами, и в следующий момент он взял себя в руки. — Ты подчинишься моему решению.