Девочка и пёс

Цыс предложил поехать к нему домой. Он не настаивал, но между прочим заметил, что хоть конечно же совершенно не представляет зачем людям Золы так сильно понадобилась "сэви Минлу", и он даже чуть поклонился в сторону кирмианки, но может со всей ответственностью заверить её, что в городе ей появляться никак нельзя. Если уж "зеленые" и в "Золотом колесе" обосновались, то уж в столице, практически своей вотчине, они будут непременно поджидать девушку у всех ворот, гостиниц, в порту и пр. С другой стороны на севере от Аканурана у него есть симпатичный удобный домик, очень уединенное тихое место, в котором он прожил с любимой женой без малого двадцать лет. Но жена его два года назад умерла и теперь он живет совершенно один и с удовольствием разделит этот большой дом со своими новыми друзьями. После чего, не жалея красок, он расписал какое прекрасное место его "Лиловое облако" и как хорошо им там будет. "Поживете, осмотритесь, решите что делать дальше".

Минлу и Талгаро по началу отмалчивались. Когда чуткий и отзывчивый "сэн Хорвиг" мимоходом коснулся вопроса зачем это собственно страшные бандиты с таким упорством хотели захватить кирмианку, лоя встрепенулся и уставился в затылок девушки. Та почти ощутила сверлящий зуд его любопытного взгляда, но опустив глаза, ничего не сказала. На эту тему она пока ни с кем разговаривать не желала. Но слова "сэна Хорвига" звучали очень разумно, его доводы представлялись логичными и обоснованными. А Цыс не унимался. Предупредил, что надо как можно быстрее убраться с тракта, потому что когда бандиты придут в себя, то первым делом конечно бросятся преследовать их именно по этой дороге. Затем пообещал познакомить их с Булей, очаровательным псом-лентяем, который им обязательно понравится, а также накормить разными вкусностями, которые тут же и перечислил. И вот этим последним попал в самую точку. Девушка и лоя жутко проголодались. И когда они услышали о яблоках, орехах, сырах, тушенных овощах и жаренном с пряностями мясе, то Минлу наконец поворотилась в седле и вопросительно поглядела на Талгаро. После короткого совещания, они решили ехать в "Лиловое облако". Ибо было очевидно что в столицу соваться нельзя, а укрыться где-то нужно и "сэн Хорвиг" казался подарком судьбы. Не говоря уже о том что именно он организовал всё их освобождение из "Колеса".

Цыс совершенно искренне обрадовался их решению и горячо заверил, что они ни о чем не пожалеют и смогут отдохнуть и набраться сил в его доме как ни на каком постоялом дворе на свете. На осторожный вопрос кирмианки почему он всё же принимает такое участие к ним, Цыс пустился страстно рассказывать какой лютой ненавистью он пылает к "зеленым". И поведал леденящую душу историю о том как пьяные молодчики Золы однажды заявились к нему домой. В пьяном угаре они измывались над ним и его супругой, последнюю утащили в амбар, где надругались над ней, а затем случайно убили. Его же тяжело избили, а признав в нем возничего, работающего у графа Ливизана, захотели выведать как можно пробраться в Шикольский замок и где именно там граф, по слухам, хранит огромный запасы каворской соли, за которую как известно авры готовы платить чистым золотом. Бандиты пытали его до самого утра, подвешивая на мясницких крюках и под конец ушли решив что он сдох. Цыс задрал тунику и рубаху и продемонстрировал потрясенным слушателям жутчайшее шрамы, исполосовавшие всё его подреберье. Минлу пришла в настоящий ужас, представив что пришлось перенести этому человеку. Никаких сомнений на счет искренности словоохотливого сэна Хорвига уже ни она, ни Талгаро не испытывали. И когда Цыс свернул с главной дороги на широкую, уводящую в лес, тропу, Минлу последовала за ним без малейших колебаний, добровольно предавая себя и Талгаро в руки настолько чудовищного человека, что по сравнению с ним жестокие бандиты Золы представлялись всего лишь озорными мальчишками.

Цыс решил на этот раз не мудрить как с семейством Эмеров, а отравить обоих своих гостей прямо за ужином. Причем использовать он намеревался яд, приводящий к летальному исходу. Он резонно решил, что лоя просто ему не нужен, и оставлять его в живых как свидетеля и вообще помеху не имеет никакого смысла. О судьбе девушки он размышлял несколько дольше. Палата готова была выплатить 20 тон и за живую кирмианку и за мертвую. И как не крути с мертвой конечно возни-то всё-таки поменьше. Завернет её в саван, положит в телегу и спокойно отвезет в Дом Ронга. У него правда опять промелькнула мысль о фривольных забавах с симпатичной девицей, но он отмахнулся от этого "баловства".