Девочка и сигарета

Я вышел из парка как сомнамбула. Вместо того чтобы пойти прямо домой, зашел в кафе и заказал пиво. Я мог бы рассказать о своих злоключениях бармену, если бы речь не шла о преступлении против детства, об этом не говорят. К тому же и официант, и посетители, как и вся страна, уткнулись в телевизор, следя за новостями о Дезире Джонсоне; этим вечером судебное реалити-шоу о последней сигарете должно было достигнуть своего апогея в прямом эфире.

VI

«Дорогие телезрители, все мы пребываем в большом волнении. Нам всем предстоит присутствовать при развязке дела, детали которого уже две недели дебатируются в новостях на всех каналах. Вам достаточно включить телевизор, и на вас хлынет поток вопросов, комментариев и споров по поводу этой истории. Сегодняшняя прямая трансляция на канале „Правосудие“ сама стала предметом обсуждения, хотя съемки проводятся с разрешения судебных властей. Кое-кто настаивал на том, что это событие должно было состояться за закрытыми дверьми. Мы придерживаемся иного мнения и поздравляем себя с тройной победой гласности: с победой правосудия, добившегося исполнения приговора; с победой приговоренного к смерти Дезире Джонсона, который через несколько минут выкурит в прямом эфире свою последнюю сигарету; и, наконец, с победой канала „Правосудие“, предоставившего технические средства для осуществления последнего желания приговоренного и трансляции происходящего…»

Комментатор говорит бодро и вместе с тем торжественно. Он долго думал, в какой манере следует вести репортаж о последних минутах жизни человека, обвиняемого в убийстве полицейского, и избрал сочетание воодушевления и строгости. И тон, и жесты, и прическа — результат долгих поисков и репетиций.

Непрекращающиеся уже две недели дискуссии разделили политиков, друзей и родственников на сторонников и противников Дезире Джонсона, смертной казни и курения. В некоторых барах юридические споры между подвыпившими клиентами переходили в рукоприкладство. Но все правовые хитросплетения распутаны, время дебатов прошло, и настал час волнующей развязки, ставшей возможной при поддержке Международной Табачной компании. Ее красно-золотой логотип полощется на флажках, окружающих территорию, где через мгновенье приговоренный вкусит последнее в своей жизни наслаждение; затем он вернется в тюрьму, где ему введут смертельную инъекцию.

«Как вы знаете, дорогие телезрители, Верховный суд отклонил прошение адвоката Марен Патаки об отсрочке казни, но признал за осужденным непререкаемое право на исполнение последнего желания. Это решение поставило в тупик дирекцию тюрьмы. Как выкурить сигарету в помещении, оснащенном детекторами дыма? Как избежать судебных преследований со стороны антитабачных ассоциаций, осаждающих тюрьму с требованиями строгого исполнения правил внутреннего распорядка? Как удовлетворить требования профсоюза тюремных надзирателей и ассоциации заключенных, решительно воспротивившихся пассивному курению в стенах своей тюрьмы? К тому же курильщики из числа тюремного персонала воспользовались случаем и выдвинули требование оборудовать помещения для курения. Именно в этот момент Табачная компания заявила о своей готовности обеспечить создание необходимых инфраструктур, дабы позволить Дезире Джонсону выкурить последнюю сигарету, не нанося вреда окружающим и не обременяя тюремный бюджет. Рассмотрев множество вариантов решения проблемы, Табачная компания и судебные власти проголосовали за проведение мероприятия на открытой площадке в километре от тюрьмы…»

Ведущий простирает руку в сторону цветущей поляны. За два дня вокруг нее вырос двухметровый четырехугольник ограждения со сторожевыми будками по углам. Камера крупным планом показывает вооруженных до зубов охранников в марлевых масках.

«…Персонал, обеспечивающий контроль за проведением операции, получил специальное снаряжение, защищающее от табачного дыма. За участие в выездной акции Табачная компания выплатит им специальную премию… Посмотрим же на стол и стул, предоставленные в распоряжение Дезире Джонсона, чтобы он смог выкурить свою последнюю сигарету в тишине и покое».

Теперь камера фиксирует самый центр усеянного одуванчиками, маргаритками и фиалками луга. В импровизированном саду установлена садовая мебель из пластмассы под металл. В объектив попадают разложенные на столешнице предметы: пепельница, зажигалка, пачка сигарет, согласно требованиям закона украшенная рентгеновским снимком изъеденного раком легкого. Сначала Табачная компания предложила снабдить осужденного особой пачкой, не несущей никакого мрачного намека. Но антитабачные ассоциации воспротивились такой поблажке преступнику.

«Что-то происходит около тюрьмы… Алло, Джек, вы меня слышите?»

Пока продолжается закадровый диалог, камера снимает цветущий луг.

«— Да, Миша, я прекрасно слышу вас. Я нахожусь у входа в тюрьму. Ворота только что открылись, и с минуты на минуту ожидается появление фургона, который доставит заключенного к месту исполнения приговора… я имею в виду приговора, разрешающего ему выкурить последнюю сигарету.