Девочка-яд

Из-за стола буквально убегала, наскоро пожелав спокойной ночи маме и отчиму. На Аверина-младшего забила. Пусть этому упырю снятся кошмары, самое то, для таких, как он. А добравшись до своей комнаты, была вынуждена набрать Евсеева и в очередной раз поплакаться на судьбу-злодейку. Парень сразу же врубил громкую связь и я битый час вещала друзьям, как сводный вурдалак снова, образно говоря, вывернул мне руки.

– Значит откосить от этой повинности никак нельзя? – сопела в трубку Анька.

– Дядя Паша сказал, что лично будет контролировать процесс, если я буду ерепениться и вообще…

– Что вообще? – спросил Кир, но я не решилась сказать ему главного. Ребята тут совершенно ни при чем и лучшие мои друзья, не смогу я сказать, что этот проклятый Аверин может помешать нашей дружбе.

Ничего, я со всем справлюсь!

– Проехали, просто задолбал, – подвела я итог и перевела тему разговора на совершенно постороннюю тему.

Мы еще немного поболтали, обсуждая всякую чушь: кино, музыку и новый мотосезон. И, как обычно, разговоры с Евсеевыми подарили мне заряд уверенности в завтрашнем дне и даже заставили улыбнуться. Обожаю их!

После я еще немного бездумно побродила по своей комнате, а потом врубила "Дневник памяти" в оригинале и остаток вечера утирала слезы и завистливо кусала губы, глядя на главных героев. Вот это любовь! Вот это мужчина! А не то что сейчас пошли. Сплошь одни глупые и зарвавшиеся мажоры-кровопийцы, чтоб их черти драли!

Уснула под титры, а утром подскочила под нещадную вибрацию будильника. Чертыхнулась, прижимая к груди руки и пытаясь успокоиться разбушевавшееся сердце. Уф! Совсем нервы не к черту стали.

Дальше душ, одеться, подхватить сумку и обреченно потопать из комнаты вниз, на кухню.

И никого. Суббота же. Родители еще спят. Сварила себе кружку ароматного кофе и двинула в сторону холодильника за сливками. Знакомый тетрапак с первого раза не обнаружила и наклонилась, чтобы пошерстить вожделенный молочный продукт на нижних полках. И все-таки нашла. Выпрямилась и замерла, как косуля в свете фар.

Красивая смуглая ладонь, с длинными пальцами и мощным запястьем, упиралась в дверцу холодильника, а позади меня совершенно точно стоял ненавистный сводный вурдалак. Я его запах ни с чем не перепутаю: кедр, пачули и что-то еще такое, что свойственно только ему одному. Секунда промедления и вот он уже тянется за контейнером с мясной нарезкой и батоном, еще сильнее прижимаясь ко мне. Сглатываю напряжение, но стараюсь никак не реагировать на эту наглость, а только молча пытаюсь увернуться и поднырнуть под его рукой. Безрезультатно – он тут же смещается вправо и перекрывает мне проход. Я спешу изменить траекторию своего движения на противоположную, но тут же его левая рука упирается в створку второй камеры холодильника и вновь блокирует мне выход. Мудак!

Глубоко вбираю воздух через нос и вынуждаю себя больше не метаться, а выждать время и уж тогда избавиться от его присутствия. Не будет же он вечность стоять возле меня в самом-то деле.

Но куда там? Его рука вдруг неожиданно, но смело начинает движение от локтя к моему запястью. Нежно, словно крадучись и я вся цепенею от этого внезапного прикосновения. Меня бьет током и волна мурашек тут же услужливо пробегает по телу и прячется где-то в волосах. Аверин еще ближе наклоняется ко мне и вот я уже чувствую его свежее мятное дыхание на своем виске.

– Ну и зачем ты это делаешь? – я стараюсь чтобы мой голос звучал с досадой, будто бы он надоедливая муха, которую все никак не удается потравить или прихлопнуть.

– Мне это нужно? – отвечает хрипло и еще теснее прижимается ко мне, если это вообще возможно.

– Что? – переспрашиваю я, не веря в то, что слышу. И правильно делаю!

– Что-что…Сливки, говорю, дай сюда, – выпаливает Аверин, да так громко, что я вздрагиваю и выпускаю из рук тот самый тетрапак, а парень его тут же подхватывает и наконец-то отходит от меня.

Я закрываю холодильник и вижу, как этот жук навозный, словно в порядке вещей берет мой кофе и от души заправляет его сливками, а потом сразу же отхлебывает щедрую дозу бодрящего напитка.

– Это мой кофе, алё, – спокойно констатирую я факт и киваю в сторону кружки, что он непринужденно держит в руках.

– В этом доме ничего твоего нет, заруби себе на носу, сестрица, – равнодушно хмыкает и вновь делает большой глоток.

Я же в ответ на это сомнительное замечание только сложила руки на груди и рассмеялась, а потом выдала, видя его вопросительный взгляд:

– Я его для себя варила так-то, а, чтобы всякие чайки не слетались на добро, в кружку от всей души плюнула. Так что пей, Демьян, на здоровье, мне не жалко.

Его лицо аж перекосило и это надо было видеть! Вот прям снимай и на стену портретом вешай. Чума!

Реакция на мои слова последовала незамедлительно. Он медленно поставил кружку на стол и пренебрежительно выдал:

– М-да, врать ты толково так и не научилась, Довлатова. Ну да ладно, вот тебе остатки от меня – допивай, – кивнул в сторону напитка, но не ушел, а замер на месте, полируя мою фигуру таким пронизывающим взглядом, что меня даже передернуло.