Девочка из прошлого

Черт! В моменте забыл совсем, что Тима мне втащил. Смотрюсь в зеркальную дверцу: синяк наливается, губа разбита. Такой дополненный образ козла в глазах девчонки. Вроде и логично, но тяга увидеть пересиливает доводы разума. Мозг твердит дать время, дать остыть, переосмыслить. Но предательское сердце тянет словно магнитом.

Отец остается, а друзья отчаливают. Сам остаюсь только на остатках силы воли. Которая уже в лохмотья. Руки покалывает от желания просто дотронуться, просто ощутить, что она рядом. Что с ней все хорошо.

Глава 24.

Саша.

За ужином собралась целая толпа. Сначала приехали Егор с Ксюшей. Привезли много всяких сладостей. Не успели все разложить, как в ворота посигналили. Прибыли Тимур и Артур. Девчонки сразу бросились к своему любимчику. А он и рад стараться. Снова целый багажник игрушек.

Надеялась, что где—то за ними будет третья машина. Но… нет… Артур поймал мой ждущий взгляд и отрицательно покачал головой. Все понятно.

С другой стороны, а чего я ждала. Кто я, и кто он? И как бы понимаю все, и даже объяснения найти могу, а в груди тоска такая тянет. И в носу предательски щиплет. Поэтому сославшись на усталость (у меня и справка есть), ушла в свою временную спальню. Сейчас выпью таблеточку и чуть—чуть потерпеть, пока не вырубит. Спасибо врачам за волшебное успокоительное. Как знали.

Быстро умываюсь, переодеваюсь и залезаю под одеяло. Не думать, только не думать. Чтобы отвлечься, начинаю повторять неправильные глаголы.

Arise, arose, arisen; awake, awoke, awoken…

Стук в дверь. Сердце бьется где—то в горле.

— Саш, не спишь? — в приоткрытой двери показывается голова Тимура.

— Нет, — прокашливаюсь в кулачок. — Нет, не сплю.

— Как ты?

— Очень даже хорошо. Весело.

— Голос что—то совсем.

— Забыли.

— Саш…

— Забыли, Тим. Пожалуйста.

Кивает.

— Ты что—то хотел? Я просто таблетку выпила, сейчас усну.

— Соскучился. Посижу с тобой немного. Спи.

Внутри так тепло от его слов. Что человеку не хватает для счастья? Быть кому—то нужным.

***

Рано утром все мужчины разъезжаются по делам, и мы остаемся в женском царстве. Много разговоров, много смеха. Готовим всякие вкусности и даже замахиваемся на долму. Даша с Машей на подхвате, помогают заворачивать. Завтра договариваемся налепить домашних пельмешек и пирогов. Даше с малиной, Маше с яблоками, Егору с рисом, а Ксюша сказал, что они с пузожителем хотят попробовать все. Кого ждут, никому не говорит. Хотя Егор ждет только Ярослава.

Вечером Егор приезжает с Тимуром, который, не успев сесть за стол, срывается по срочному звонку. Грущу, что он уехал, вместе с девчонками. И больше никого не жду. Внутри разрастается пустота, которая давит. Хочется свернуться клубочком и плакать. Поддаваться ей нельзя. Я знаю. Такое было, когда Владу исполнилось восемнадцать, и в детском доме я осталась одна. Тогда безнадега зашкаливала. Жить от встречи до встречи очень тяжело. Хотя надо отдать должное брату, ни одни выходные он не пропускал. Привозил конфеты, сладости. Их отнимали мальчишки и от подарков мне доставались только фантики на кровати. Но Владу жаловаться было нельзя. В ярости он мог натворить бед. Зато меня никогда не трогали.

А однажды Влад привез красивый комплект из рукавичек и шарфика. Среди серого уныния варежки горели ярким рыжим цветом. Странно, но никто даже не притронулся к ним, не попытался отнять. Когда Влад меня забирал, комплект отдала новенькой девочке. Чтобы и ее он хоть немножко порадовал.

В эти дни я понемногу возвращаюсь к работе. Оксана разрешила взять свой ноутбук. А еще через день мне удается уговорить Егора съездить со мной в квартиру за вещами. Мы едем поздно вечером с его охраной, которая сначала проверяет лестницу, помещение и лишь потом разрешают войти. Чувствую себя героиней детектива.

Собираю небольшую спортивную сумку с вещами первой необходимости. Ноутбук, подаренный мне Владом на поступление в СГИК, старый телефон на всякий пожарный, деревянная шкатулочка — подарок Светланы Борисовны на удачу — в которой храню деньги, отправляются в ту же сумку. Я готова.

Домой добираемся без приключений. Голова только касается подушки, засыпаю. Снится Давид. Удивительно, ведь снов я почти не вижу. А если вижу, то один и тот же кошмар. Декорации меняются, а смысл остается тот же.