Девочка из прошлого

Целует запястье, вызывая рой мурашек. Ложится на спину и тянет на себя, устраивая на своей груди. И мгновенно отключается. Думаю, что просто полежу рядом, но моргаю и все, проваливаюсь в сон.

***

Следующие два дня сливаются в сплошную череду событий. Новые люди приходят и уходят. Мужчины постоянно куда—то ездят, решают, договариваются. Нервное напряжение искрит в воздухе. Игорь заперся в кабинете отца и запил. Не пускает никого, кроме Давида и Тимура. Иногда оттуда слышится мат и грохот. Тим сказал, что из целого там остался только диван и стол. Наверное, временно.

Андрей ходит мрачнее тучи. Сначала держался, но когда явилась Лариса, та самая женщина отца, он как с цепи сорвался. На порог не пустил, орал так громко — стекла звенели. Потом сам же рассказал, что сначала она с ним жила, а потом на папу переключилась.

Сумасшедшие дни заканчиваются в утро похорон. То ли осознание предстоящего накатывает на собравшихся, то ли настрой, что так "положено". Но факт остаётся фактом. От черноты вокруг слезятся глаза.

Давид рано утром съездил в аптеку за успокоительным. Парни всерьёз переживают за Игоря. Хоть с вечера его удалось привести в порядок, но что он выкинет, не знает никто.

Мы едем все вместе сразу в храм, где пройдет прощание. Чувствую, как от страха все внутри сжимается, но боюсь доставить лишнее беспокойство мужчинам. Сжимаю зубы и молчу. Про себя решаю, что постараюсь не смотреть. Стыдно перед самой собой, перед Игорем, но не уверена, что не грохнусь в обморок.

Однако, как всегда, Давид решает по-своему: когда мужчины проходят вперед, где стоит... Ох, вдох-выдох, закрыть глаза... Храм заполняется людьми, кто-то начинает завывать, а меня трясет. Давид в полголоса что-то говорит Артуру, и тот берет Игоря за плечо. Тим встает с другой стороны. Уже делаю шаг за ними, когда крепкие руки оттесняют к самому выходу. Таким образом мы с Дейвом остаёмся самыми последними. Не передать словами, как я ему благодарна в этот момент. Он разворачивает и прячет мое лицо на своей груди. Не сказав ни слова. Просто молча прижимает и гладит по спине или волосам. Тонко улавливаю моменты, в которые его нервы на пределе: он сильно сжимает меня. Потом его отпускает и хватка ослабевает.

Уже на улице из разговоров узнаю, что переживал он не просто так. Боялись за друга не зря, ему стало плохо в момент прощания, он начал падать. Если бы не друзья, что поддерживали...

А потом мы едем на кладбище...

И этот животный ужас я не смогу забыть никогда. Эти крики, которые просто разрывали барабанные перепонки, этот нечеловеческий вой... Но когда комья земли застучали о деревянную крышку... когда накрыло пониманием, что там, внизу, лежит человек...

Глава 43.

Давид.

Поднявший среди ночи звонок вбивает из колеи. У друга шок. Без капли сомнений говорю, что едем вместе. Принимаю холодный душ, чтобы проснуться, собираю вещи. Саша спит у себя в комнате, свернувшись калачиком. Теплая, уютная. С минуту смотрю в безмятежное лицо, а потом иду на кухню.

Игорю нужно время, чтобы начать думать и собираться, поэтому пока не тороплюсь. Готовлю своей девочке любимый напиток: оставлю возле кровати. Хочу порадовать, учитывая, что уедем мы не на один день. Захожу по пути в кабинет за листком и ручкой. С Сашиной особенностью не смотреть в телефон предупредить в сообщении будет проблематично.

Стараясь не шуметь, прохожу в спальню. Но моя Саша не была бы собой, если бы все пошло по плану. Сначала она просыпается и забавно так тянет носиком. А потом, выслушав про отъезд и причину, молча встает и вытаскивает вещи. Первая мысль — боится оставаться одна и попросит отвезти к Егору. Вторая — мелькает на задворках сознания — вообще хочет уехать. Я не выспался, естественно, переживаю за друга, но больше всего боюсь оставить свою девочку.

— Я, наверное, сейчас не очень понял, Саш?

— Я еду с тобой.

И всё, ей не нужны никакие аргументы, чтобы остаться, ей не нужны объяснения. Она решила. Потому что хочет быть рядом. Так бывает тоже, когда не ты, а тебя хотят поддержать? Я давно понял — с этой девочкой не нужно «держать лицо», играть в крутого парня. Она просто любит, просто за то, что ты есть. Она готова ехать в неизвестность, потому что ты туда едешь.

Никакие слова благодарности не смогут выразить мои чувства. Просто держать за руку, ощущать тепло, вдыхать аромат волос. Знать, что она рядом.

Друг не в себе. Даем ему успокоительное, и он засыпает. Зная всю ситуацию с семьей Игорька, внутренне нервничаю. Саша пытается отвлекать разговорами, но этого мало, чтобы начало отпускать. Не могу объяснить, почему напряжение внутри так зашкаливает. Как сжатая пружина — еще немного и рванет. К счастью, впереди заправка. Можно остановиться и выйти. Говорю девочке, что хочу размять ноги, а сам думаю, что просто жизненно необходимо прижать ее к себе.

Несколько минут стоим, пружину отпускает. Мысли, что неправильно тащить малышку на похороны, грызут мозг. Но я эгоистично еду вперед. С ней.