Девочка-хамелеон. Жизнь с психическим заболеванием, а также история излечения

Комментарий специалистов:

Если клиент испытывает столь интенсивные эмоции по отношению к терапевту, это значит, что, вероятно, произошел перенос – эффект, который наблюдается во всех длительных терапевтических отношениях. Иными словами, клиент использует терапевта в качестве белого холста, который он расписывает по своему усмотрению, опираясь на прошлый опыт отношений с близкими и важными для него людьми.

Законченная картина может заставить клиента увидеть в терапевте заботливого, любящего, родного человека или, наоборот, – бесчувственную, циничную, угрожающую личность, которая хочет причинить ему боль. Ни в первом, ни во втором случае речь не идет ни об объективной реальности, ни об истинной личности терапевта. В детстве Кира сдерживала жажду любви и заботы, чтобы защитить мать от себя и своих потребностей, которые та все равно не могла полноценно удовлетворить. Возможно, прежнее отрицание таких важных для ребёнка потребностей стало той причиной, в результате которой Кира ощутила дистанцию в отношениях с Амандой.

В детстве отчуждение было единственным способом уберечь себя от боли, вызванной хроническим опытом холодного отношения родителей. Кира научилась жить, не желая близости, но это не значит, что данная потребность исчезла как по взмаху волшебной палочки лишь потому, что Кира воспринимала ее как угрозу.

Правда, которую Кира отчаянно отрицает, заключается в обратном – она испытывает глубочайшую потребность в безопасных и преисполненных любви отношениях, поэтому Аманда стала для нее необходима. В отношениях с Амандой Кира ощущает комфорт и безопасность, желает получать больше, но по мере возрождения потребностей усиливается и страх, из-за которого она в свое время приняла решение перестать хотеть.

В отношениях с Амандой Кира снова переживает внутренний конфликт, который не смогла разрешить в детстве, конфликт, в котором, с одной стороны, находится потребность в получении любви, заботы и поддержки, а с другой – страх вновь испытать разочарование и боль. Замирание на месте и противостояние зарождающемуся чувству любви к Аманде мучительны и непродуктивны, но дают Кире иллюзорное ощущение контроля и безопасности: «Если я не поддамся любви и не позволю себя любить, то все останется по-старому. По-старому – значит, безопасно. Я знаю, по какому сценарию всё сложится, чего следует ожидать, как реагировать и как о себе позаботиться».

Парадоксальным образом именно попытка позволить произойти чему-то хорошему разрушает состояние внутреннего гомеостаза, которое годами обеспечивало чувство кажущейся эмоциональной стабильности, комфорта и безопасности. Нарушение внутреннего равновесия (даже если оно дисфункционально) очень пугает людей и нередко приводит к кризисному состоянию.

Каждому человеку нужны любовь, доверие и безопасность. Если мы их имеем в недостаточном количестве или не имеем совсем, со временем мы обучаемся обходиться без этих ценностей. Но это лишь иллюзия. На самом деле мы просто не умеем обращаться с этими чувствами, не умеем полагаться на другого человека, любить и принимать заботу и любовь.

Мы не умеем брать, когда нам дается.

Терапевтическое пространство – это, пожалуй, единственое место, где клиент может научиться принимать эти чувства и применять их себе во благо. Для этого он сначала использует в качестве поля эксперимента терапевтическое пространство, если, конечно, оно достаточно надежно для того, чтобы клиент выразил готовность получить небывалый эмоциональный опыт.