Девочка. Книга первая

Зайдя в просторную гардеробную, первым делом я засунула нарядные коробки в самый дальний угол и, взглянув на свою дорожную сумку, которую я ранее не планировала разбирать, открыла ее одним резким движением.

Я раскладывала свои вещи по полкам, немного нервно и импульсивно, будто опасаясь, что мой мир сейчас исчезнет, и от этого простого процесса немного успокаивалась, он мне давал силы и чувство моей личного пространства и моей собственной реальности в этой мраморной крепости.

На самом дне сумки я обнаружила в пакете свою любимую пижаму — трикотажную, с узором из сердечек — и мысленно поблагодарив Джулию, направилась к кровати, чтобы положить пижаму под подушку.

Весь день проходил как в прострации — я что-то делала, говорила с Латом, пыталась заниматься йогой и заполнить время лекциями, но события последней ночи перекрывали все мои мысли, а предстоящее “я с тобой разберусь позже” рисовало в сознании самые темные и нехорошие картины.

Иногда, когда я рассматривала мощное ограждение по периметру резиденции, мне хотелось убежать, скрыться, исчезнуть из этого дома. Но, во-первых, я была уверена, что система охраны в резиденции не позволит мне и шага ступить без ведома хозяина, а во-вторых, на ум тут же приходили слова Барретта: “Не советую суетиться или сбегать. Достану из-под земли. Мне ничего не стоит добавить проблем тебе и тем, кто тебе захочет помочь”, и от этого я сжимала кулаки, чувствуя собственное бессилие. Барретт не был похож на человека, у которого слово расходилось с делом. Уж что что, а прошлой ночью я это усвоила.

На часах уже было одиннадцать вечера, и я с небольшим облегчение в сердце, и надеждой что Барретт сегодня не появится и вообще забудет о моем существовании, переоделась в любимую трикотажную пижаму, словно укуталась в заботу и спокойствие.

Напряжение, в котором я пребывала вот уже почти сутки, и прошлая бессонная ночь сказались усталостью, и я, не помню как, провалилась в небытие.

Мне снился папа. Обняв меня, он улыбался, пока мы гуляли по нашему любимому пляжу в Порт-Таунсенде, и с интересом мне что-то рассказывал. Слов я не слышала — лишь видела его лучистые добрые глаза, и знала, что он счастлив, отчего на душе становилось тепло. Внезапно я почувствовала холод и порыв ветра в спину. Я обернулась назад и увидела, что погода резка изменилась, океан буйствовал, небо заволокло тучами, надвигалась гроза. Я хотела попросить папу поехать домой, но его уже не оказалось рядом — лишь пронизывающий ветер, бушующий океан и темные тени от туч. Но я была не одна — вдалеке, в кромке густого леса кто-то был — я отчетливо почувствовала чье-то присутствие. Я решила, что это мой отец, и пошла к деревьям, окликая его по имени. Я заходила все глубже и глубже, и почему-то знала, что отец где-то там и ему нужна моя помощь, он был в беде и только я могла позаботиться о нем. И вот я уже не видела ни тропинки, по которой пришла, ни океана, бушевавшего где-то вдалеке, а только большие листья кустарников, мох на вековых стволах, поваленное массивное дерево и чье-то присутствие в ватной густой тишине. Я резко обернулась и увидела серые глаза — ко мне с величественной грацией медленно подходил огромный тигр. Но я его не испугалась — Он был прекрасен, а его густая шерсть переливалась и ярко выделялась на фоне зеленого леса. Помня откуда-то из учебников, что лучше не делать резких движений, я замерла, а он, пройдя еще несколько шагов, повернул в сторону и стал обходить меня со спины. Внезапно из-за деревьев показались мои подруги, Джули и Эмми — они весело махали мне рукой и, казалось, совсем не боялись Тигра, который медленно продолжал прогуливаться рядом, не обращая внимания на моих подруг. Со спины послышался шум, и я резко обернулась — в густой листве деревьев стояли мои университетские друзья — среди которых я узнала Бесси и Майкла, они громко и весело звали меня по имени, приглашая идти с ними и создавалось впечатление, что они не видели Тигра, который, по-прежнему не обращая внимания на посторонних, медленно курсировал рядом. И внезапно я вспомнила, что уже видела этого Тигра с серыми глазами где-то в другом месте, в какой-то спальне, которую он обходил по периметру, как у себя дома. Я улыбнулась и пошла в его сторону, поднимая руку вперед, будто давая ему понять, что я не враг, а друг.

Я подходила все ближе и ближе, с улыбкой на лице, желая подружиться с этим грациозным Зверем, как вдруг он остановился и посмотрел исподлобья на меня. Было в этих глазах цвета ртути что-то знакомое, и наряду с этим предупреждающе-опасное. Но я, как завороженная и загипнотизированная этим взглядом, шла вперед, желая прикоснутся к густой шерсти Хищника, и верила, что несмотря на его грозный вид, он меня не обидит.

Вплотную приблизившись к Тигру, я бережно, опасаясь спугнуть, дотронулась кончиками пальцев до его жесткого загривка, и меня вновь посетило чувство, будто я уже гладила его, мои пальцы помнили эти ощущения густой жесткой шерсти.