Девочка. Книга первая

— Какая разница… мясо… овощи… — все же недовольно прошептала я, медленно разрезая стейк, но Барретт на это ничего не ответил, а я, пробуя мясо, должна была признать, что оно было ароматное, сочное и таяло во рту.

Но не успела я опять настроиться на то, чтобы побыстрее съесть ужин и ретироваться из ресторана, как вновь услышала имя Барретта, и уже через пару секунд к нам подходил невысокий мужчина средних лет и плотного телосложения. Он был в сером костюме в крупную клетку, который сидел на нем, как влитой, а его темные глаза и немного смуглая кожа определенно говорили о южной крови — может быть, итальянской или испанской.

— Ричард, рад тебя видеть в своем ресторане, — улыбаясь и немного раскинув руки, как гостеприимный хозяин, сказал мужчина.

На этот раз Барретт приподнял уголок рта, и произнес:

— Джефф, пока в твоем ресторане хорошо готовят мясо, ты всегда можешь держать зарезервированным столик для меня.

Мужчина с достоинством склонил голову, благодаря за комплимент по-Барреттовски и, переведя взгляд на меня, элегантно представился:

— Джефф Синан.

— Лили Харт, — на этот раз представилась я сама, протягивая руку и отмечая, что его фамилия скорее уходила к мусульманским корням, но всё же что-то в его поведении, внешности и речи было от романских кровей.

— Ричард, почему ты не заказал под мясо красное вино для девушки? — дружески пожимая мне руку, обратился он к Баррету. — Я знаю ты не особый любитель вин, но для мисс Харт можно было бы заказать мое бордо. Ты же знаешь, у меня одна из самых лучших винотек в Нью-Йорке.

— Рано ее еще к алкоголю приучать, — спокойно ответил Барретт, а Джефф сразу же тактично переключился на другую тему:

— Мисс Харт, рекомендую удивительные десерты от нашего шеф-повара по десертам. Французские, итальянские, немецкие и даже восточные сладости на любой вкус, — учтиво улыбнулся он и, вероятно чтобы поддержать разговор, спросил: — Какие десерты вы предпочитаете?

— Наверное, французские, — стушевалась я, не зная, что сказать, так как в изысканных десертах, предлагаемых в дорогих ресторанах, особо не разбиралась.

— Закажите Tarte aux framboises, десерт называется “un baiser d’oiseau”**. Не пожалеете, — в очередной раз улыбнулся ресторатор.

Его улыбка была такой располагающей, щедрой и в то же время учтивой, что я, улыбнувшись ему в ответ, тихо произнесла:

— Как я могу не заказать кусочек малинового шедевра, тем более если он нежен как поцелуй. Спасибо за совет.

Ресторатор радушно улыбнулся и, вновь обратившись к Барретту, продолжил вести светские разговоры.

Минуты через две Джефф откланялся, и я вновь вздохнула немного свободнее.

— Ты говоришь по-французски? — внезапно спросил меня Барретт спокойным тоном, будто уточнял.

— Совсем немного, — удивилась я его наблюдательности и честно добавила: — Мой французский очень сырой.

— Тебе его в университете преподают?

— Не совсем, — отрицательно покачала я головой. — Год назад я записалась на факультатив по истории романских языков: в основном галльская и итальянская ветки, но мы уделяем время и иберике.

На это никакой реакции не последовало, и мы продолжили наш безмолвный ужин, иногда прерываемый разговорами Барретта по телефону и подходившими к нам мужчинами, которые хотели лично поздороваться с Ричардом. К концу ужина вновь завибрировал телефон, и уже в следующую секунду я услышала разговор, как я поняла, с Дугласом.

— Да, мне уже доложили… Поднимись ко мне… нет, не надо другого водителя…

Через пару минут на пороге ВИП-зоны появился Дуглас и, переговорив с боссом, также быстро и незаметно удалился, из чего я поняла, что Дуглас уехал по делам, а Барретт, глянув на меня, подозвал официанта:

— Малиновый торт-безе и счет, — коротко бросил он.

Через десять минут передо мной возвышался кусок неимоверно аппетитного французского шедевра с моей любимой свежей малиной.

Сладкое я всегда любила и теперь, когда передо мной стоял вкуснейший десерт, а не ненавистное мне мясо, я улыбнулась и, подхватив малинку, с превеликим удовольствием отправила ее в рот.

Барретт тем временем положил в кожаную папку со счетом черную кредитную карту с выбитыми золотыми буквами VISA INFINITE, и я облегченно вздохнула — это можно было считать завершением нашего ужина.

Выйдя из ресторана, я почувствовала, как меня окутала духота ночных каменных джунглей.

— Пошли, — услышала я тихий голос и, уже в следующую секунду почувствовав горячую ладонь Барретта на пояснице, последовала с ним в сторону паркинга.

На часах было одиннадцать и, хотя Нью-Йорк и слыл городом, который никогда не спит, дороги уже были гораздо свободнее, да и прохожих стало меньше.

Я любила ходить пешком, так что, несмотря на душное безветрие и быстрый темп Барретта, я все равно наслаждалась прогулкой. Внезапно на черном мутном небосводе полыхнула молния, и, не дав опомниться пешеходам, пришли капли дождя, теплые, несильные, накрапывающие мягкий рисунок на асфальте.