Девочка, которая пила лунный свет

Магия Луны. Ее магия! Магия, которая подступает все ближе и ближе…

– Это ведьма! – сказал человек. – Я знаю!

С этими словами он скользнул за густо растущие кусты подлеска, которые перепутались ветвями, и притаился. Его била дрожь. Он перекладывал нож из руки в руку.

– Не бойся, дружок, – сказал он. – Я все сделаю быстро. Ведьма сейчас придет. Она меня не увидит.

Он сглотнул.

– И тогда я перережу ей горло.

Глава 40, в которой башмаки становятся поводом для взаимного непонимания

Снимай башмаки, милочка, – сказала сестра Игнация. Голос ее сочился медом, и вся она была нежна, как неслышный шаг, как мягкая лапа, в которой прячется острый коготь.

Безумица постучала себя по лбу. До восхода луны оставалось совсем немного. Под ногами гудела земля. Прямо перед безумицей высился огромный камень. «Не забывай», – гласила надпись на одном боку камня. «Смотри же», – было написано на другом.

Безумица скучала по птицам. Они куда-то улетели и не вернулись. Или они были лишь плодом ее воображения? Безумица не знала.

В тот миг она знала точно лишь одно: башмаки ей достались отличные. Она накормила коз и кур, надоила молока, собрала яйца и поблагодарила животных. Но за всеми этими трудами она не могла отделаться от ощущения, что ее подпитывают башмаки. Она не понимала, как такое может быть. Исходившая от башмаков сила вливалась в ее тело, питала мышцы и кости. Женщине казалось, что она стала легче бумажной птицы, что она может пробежать тысячу миль и даже не запыхаться.

Сестра Игнация сделала еще шаг вперед. На ее сжатых губах играла тонкая улыбка. Безумица слышала, как рокочет под землей тигриное рычание. Спина у нее взмокла. Она поспешно отступила назад и уперлась спиной в камень. Опершись на него, она почувствовала себя увереннее. Башмаки у нее на ногах завибрировали.

Это место было пронизано магией, усеяно клочками и осколками заклинаний. Безумица это чувствовала. И знала, что сестра чувствует тоже. Чуткие ловкие пальцы обеих женщин сновали туда-сюда, собирая блестящие крохи, складывая их про запас. Чем больше собирала безумица, тем яснее становился путь, который приведет ее к дочери.

– Бедная потерянная душа, – сказала Старшая сестра. – Как далеко ты ушла! Как, должно быть, испугалась! Хорошо, что тебя нашла я, а не дикие животные или бродячие разбойники. В лесу опасно. Во всем мире нет места опаснее.

Горы застонали. Из дальних кратеров вырвалось облако дыма. Старшая сестра побледнела.

– Надо отсюда уходить, – сказала сестра Игнация. У безумицы задрожали колени. – Смотри! – Сестра показала на кратер. – Я такое уже видела. Много лет назад. Сначала дым, потом начинает дрожать земля, взрыв, другой, и гора разверзает пасть. Это верная смерть. Но если ты отдашь мне башмаки, – она облизала губы, – я вызову заключенную в них силу и перенесу нас обеих домой, в Башню. В уютную Башню, где ты будешь в безопасности.

Сестра Игнация улыбнулась еще раз. Даже улыбка ее была ужасной.

– Ты лжешь, тигриное сердце, – прошептала безумица, и от этого обращения сестра Игнация вздрогнула. – Ты вовсе не собираешься меня спасать.

Рука безумицы лежала на камне. Камень помогал ей видеть невидимое. А может, дело было в башмаках. Она видела стоящих толпой магов, мужчин и женщин, очень старых, – которых предала Старшая сестра. Только тогда она еще не была Старшей сестрой. И Протектората еще не было. Когда началось извержение, Старшая сестра должна была унести магов на себе, но рассудила иначе. И бросила их умирать в дыму.

– Откуда ты знаешь это прозвище? – прошептала сестра Игнация.

– Оно всем известно, – ответила безумица. – О нем говорится в сказке. О ведьме с тигриным сердцем. Ее рассказывают вполголоса в каждом доме Протектората. Но рассказчики ошибаются. У тебя не тигриное сердце. У тебя вообще нет сердца.

– Нет такой сказки! – отрезала сестра Игнация и мягким шагом двинулась вперед. Сгорбила плечи. Заворчала. – Это я сочинила все сказки в Протекторате! Я! Все они пошли от меня! И этой сказки я не рассказывала.

– И что же? Сестры говорят: «Вот шаги тигра». Я сама это слышала. Они поговаривают о тебе много интересного.

Старшая сестра побледнела.

– Не может быть, – прошептала она.

– Не может быть, чтобы брошенный в лесу ребенок выжил, – сказала безумица. – Но моя дочь выжила. Она была здесь. Совсем недавно. Невозможное возможно. – Она огляделась. – А мне здесь нравится, – заметила она.

– Отдай башмаки.

– Кстати, о невозможном. Бумажные птицы не умеют летать и не могут нести человека. И все же они принесли меня сюда. Я не знаю, где они, но они меня найдут. Я не могу знать, куда пошла моя дочь, но я ясно вижу место, где она находится. Прямо сейчас. И я отлично знаю, как туда добраться. И знание это не от головы, а от ног. Мне подсказали башмаки. Они такие умные.