Девочка, которая провалилась в Волшебное Подземелье и утащила с собой Развеселье

До Филадельфии 9 миллионов миль вон туда.Берегись собак. Оставь надежду всяк сюда входящий. Вход воспрещен – тебе, тебе! Скучаю по маме. Здесь был Тезей. Я же говорила тебе, не оглядывайся, но ты никогда меня не слушаешь. Парковаться строго запрещено. Никому и ни за что не отдавай свое ожерелье.

Сентябрь пробежалась пальцами по надписям.

– Смотри вон туда, – властно сказала Минотавра, и Сентябрь не стала с ней спорить. В середине стены она увидела отверстие, дыру в камне. Дырка выглядела так, будто кто-то пробил стену кулаком – ее острые зазубренные края некрасиво потрескались, осыпались и покрылись бледным мхом. Сверху над ней кто-то написал детским почерком: «Почему курицы перешли Волшебную Страну?»

– К Принцу – это туда? – спросила Сентябрь. – Я загляну в дыру и увижу его?

Минотавра ничего не сказала, но по-прежнему указывала на отверстие. Видя, что Сентябрь все еще колеблется, зверюга положила ей на шею свою тяжелую, грубую и горячую руку, которую невозможно было игнорировать, и подтолкнула поближе к дырке в стене. Сентябрь упала на колени и заглянула в дыру. Вот что она увидела: поле теплых спелых колосьев, все еще с оттенком зеленого, майское поле, милый домик в конце поля – ой, это же ее дом! И свет горит! А это что? Неужели это тени мамы и собачки там, за занавесками? Похоже на тот самый ранний вечер, будто прошло всего несколько минут с того момента, как она ушла. Сентябрь засмеялась и попыталась помахать маме через дыру в мир. Минотавра остановила ее руку.

– Никто тебя не видит и не слышит – пока. С той стороны стены нет никакой стены. Только твой мир. Можешь мне не верить, но это часть Верхней Волшебной Страны, на дальнем-дальнем западе.

– Но это же мой дом! Я его вижу! Вон там, во дворе, мой велосипед с корзинкой! А там пустые бутылки для молочника!

– Это то, во что превращается Верхняя Страна без теней и без магии, – мягко сказала Левая. – Она становится все зауряднее, все обыкновеннее, все больше и больше походит на твой мир, где нельзя выращивать на грядке стихи, превращаться в виверна и строить города из хлеба. И уже очень скоро Волшебная Страна обернется частью твоего мира. Может быть, это будет приятная часть, но она утратит все, из-за чего была особенной. Можно сказать, что она утратит свою Причудливость. Так выразилась бы Белинда Капуста. Без теней, без их колдовства и буйства границы исчезают, и скоро эта стена просто растает, не оставив после себя ничего, кроме красивого майского поля, полного волнующихся колосьев.

Сентябрь постаралась вообразить, как Волшебная Страна застревает в ее мире, словно канцелярская кнопка. Такое место, которое словно всегда там и было, где-нибудь между Канзасом и Колорадо. Или как еще одна Дакота. Новая бескрайняя прерия без малейших признаков магии.

Минотавра продолжала:

– Что же касается народа Волшебной Страны – может быть, ты и вспомнишь, что вот тот высокий костлявый фермер был спригганом, а приземистая, толстая торговка рыбой – гоблиншей, или что вот тот велосипед, прислоненный к стене, когда-то носился без узды со своими братьями по Высоким Равнинам. Но никто кроме тебя этого знать не будет. – Левая помолчала. Рука ее, смягчившись, перестала прижимать голову Сентябрь к стене и вместо этого погладила ее волосы. Потом Минотавра оглянулась через свое необъятное плечо на тень Маркизы и пошла с главного козыря: – Ее желание сбудется, только вкривь и вкось: ни один ребенок больше не попадет с Земли в Волшебную Страну, потому что Волшебной Страны не будет и некуда будет попадать!

Сентябрь потрясла головой:

– Я бы ни за что этого не допустила – в смысле, не я, а Хэллоуин. Она – все еще я! Я – часть ее, я и есть она. Она бы ни за что не захотела такого, потому что я этого не хочу!

Минотавра вздохнула:

– Она заполнена своими Хочу и Надо, их магия переполняет ее, как банку, набитую светлячками. Она – твоя тень, в конце концов. Она – это ты, если ты так и не поняла, что не всегда получаешь то, что хочешь. Если так и не поняла последствий. Хэллоуин думает, что Волшебное Подземелье в безопасности. Она думает, что если сумеет стащить вниз достаточно теней, то мы останемся внизу, где и были, а все остальное улетучится. Мы удержимся на дне за счет нашего веса. Обо всех остальных она совершенно не заботится, только о своем народе – вполне привлекательное качество в Королеве, если разобраться. Не всем оно дается. Может, мы и правда задержимся здесь, но ненадолго. Верхняя Страна ужасно тяжела, и рано или поздно она потащит нас за собой. Мы превратимся в жуков, червей и кротов, ползающих в темноте по бренному миру.

Тень Маркизы выглядела встревоженной, лицо ее было искажено синей бурей. Яго подтолкнул ее широкой темной головой.