Девочка Красная Тапочка

– В то время это была страшная тайна! Йося жил в хоромах с рождения, его туда из роддома принесли. Семье тогда принадлежала одна комната. Потом старшим удалось вторую комнату себе отбить. А две стояли закрытыми. Почему? Там был кто-то прописан, но жил человек в другом месте. Как я получила берлогу? Была зарегистрирована у бабушки, та умерла, когда мне семь сравнялось, меня сразу в интернат определили. Пока я в детдоме обитала, наш барак-развалюху снесли, мне дали угол в коммуналке. Я туда и приехала с одним маленьким чемоданчиком после того, как из приюта в большой мир выгнали. Когда Йося понял, что видит соседку, он страшно смутился и долго извинялся. Оказалось, что пара незаконно заняла всю квартиру. Я не рассердилась, никаких скандалов не было. Вика меня сразу уматерила, вкусно кормила, вещей накупила. Йося конфетами баловал, я мигом ощутила себя членом их семьи. В школе я всегда пятерки по математике получала, стала дочкам Ганзуэманов помогать уроки делать. Замечательное время. Дом старый, трубы текли, газовая колонка барахлила, телефона не было. В конце концов мы попали под расселение. Я тогда уже начала челноком ездить, обзавелась в Китае контактами, открыла первый магазин. И тут Йося сообщил: «Котеночек, нас расселяют, дают отдельную трешку. Детей-то уже шестеро! Мы хотим новые апартаменты продать, доложить денег и дом приобрести. С нашей командой лучше в области жить. Корову заведем!»

Ольга звонко рассмеялась.

– Я решила, что Ганзуэман шутит. Но они реально буренку приобрели, потом вторую, третью. Стали фермерами. А мне дали однушку, я ее тоже живо на торги выставила, добавила накопленное, получились хорошие апартаменты. Слышала страшные рассказы о коммуналках: соседи друг другу в фарш для котлет иголки бросают, в чужой суп свой ночной горшок выливают, в ванную и туалет жильцы исключительно по очереди ходят, да еще каждый со своим стульчаком и рулоном туалетной бумаги. А у нас была семья. Жаль, что теперь не общаемся.

– Почему? – поинтересовалась я.

– Йося и Вика умерли, – вздохнула Макеева, – у их детей забот полно. Не в одном доме теперь обитаем, далеко друг от друга. Созваниваемся на праздники. Погода странная, что-то голова у меня сегодня тяжелая и болит!

– Ганзуэманы в общих апартаментах имели две комнаты? – уточнила я.

Макеева кивнула.

– У вас одна, – продолжила я, – итого три. Но в коммуналке было четыре комнаты.

Наступила секундная пауза, потом Ольга пожала плечами:

– Никогда не видела человека, который был с нами прописан. Вроде мужчина. Понимаете, кухня меньше пяти метров. Плита, холодильник, крохотный столик. Все. Детей табун. До моего появления семья Йоси пользовалась всей квартирой. На моей площади он устроил супружескую спальню. Она там и осталась. А я…

Ольга вынула из стола блистер, выщелкнула из него таблетку, проглотила и продолжила:

– Получила двенадцатиметровку незнакомого жильца. Оставшиеся десять и четырнадцать метров достались ребятам.

– То есть вы не виделись с Галиной Алексеевной Яковлевой и ее дочерью? – безо всяких обиняков спросила я.

– Кто это? – удивилась Макеева и потерла виски. – Мигрень подкрадывается.

– Владелица комнаты, в которой вы поселились, – объяснила я.

– Нет, нет, – возразила собеседница, – там мужчина был прописан. Йося рассказывал, что один раз, очень давно, дядька вдруг появился. Тип специфического вида. На пальцах наколоты перстни, голова бритая, шеи нет, голос хриплый. Уголовник. Он неделю-другую жил, друзей приводил, пил, курил. Ганзуэманы испугались, не знали, как им себя вести. Заявить чучелу: «Не смей при детях материться и дымить на кухне»? Но ведь такой мужик убить мог. Придушит всех ночью. Полмесяца семья в стрессе жила, потом милиция прикатила, урку увезла. Йосю к следователю вызвали, про соседушку расспрашивали. Затем хозяин кабинета Ганзуэмана успокоил: «Больше он вас не побеспокоит, преступный элемент лет на десять-двенадцать загремит. Вам, как многодетным, отдельное жилье должны дать. Требуйте квартиру». Но Йося и Вика были слишком интеллигентными, чтобы права качать.

– Жаль, что не милая девушка там поселилась, – гнула я свою линию.

В кабинет вошла секретарша с подносом.

– Мы могли бы с ней подружиться, – согласилась Макеева. – Леся, открой окно.

– Ольга Ильинична, вы не у себя на верхнем этаже, а на первом, – напомнила помощница, – и решеток нет.

– Распахни окно, потом займись делами, – приказала Макеева и потерла лоб.

Секретарша живо выполнила указание и умчалась.

– Терпеть не могу железные прутья, – фыркнула хозяйка, – создается ощущение тюремного заключения. Обычно я сижу на последнем этаже. Да там сейчас ремонт, поэтому я временно здесь устроилась. Вы правы, наверное, присутствие одногодки или кого-то чуть-чуть старше могло бы мне понравиться. А вдруг нет? Девочки разные попадаются. Некоторые просто неприятные особы. Голову оторвать хочется, так она ноет, а у меня вот-вот совещание начнется, не отдохну перед ним.

Я правильно поняла намек и встала.

– Спасибо. Простите за отнятое у вас время.

Ольга расцвела самой радостной улыбкой.