Девочка Красная Тапочка

– Ну что вы. Доставили мне приятные минуты. Я окунулась в прошлое, в счастливую жизнь с Йосей и Викой. Это вам спасибо. Леся, проводи гостью!

Едва мы с помощницей вышли в коридор, как из кабинета донеслось характерное попискивание. Макеева спешила с кем-то связаться по телефону. Я быстро окинула взглядом коридор, увидела на соседней створке табличку «Для девочек-лапочек» и постаралась изобразить смущение.

– Леся, разрешите посетить ваш туалет?

– Пользуйтесь на здоровье, не торопитесь, – улыбнулась секретарша, – здесь никого кроме начальницы и нас нет. На время ремонта офиса на седьмом этаже тут епархия госпожи Макеевой. Под дверью ждать не стану, буду на рецепшен. Туалетная бумага, мыло, там все есть.

Глава шестнадцатая

Я юркнула в санузел и чуть не закричала от радости. Молодец, Лампа, как ты и надеялась, здесь есть окно. Вот оно, слегка приоткрыто, решетка отсутствует, Макеева не любит «железные прутья». Я живо вылезла во дворик, прижалась к стене, сделала пару шагов и очутилась у открытого окна кабинета владелицы фирмы. Та беседовала с кем-то по телефону, я очень хорошо слышала ее голос.

– Йося умер. Да нет, журналистка из дерьмового издания. Тебе звякнула, потому что она тобой заинтересовалась, назвала твое имя, отчество. А… знает? Не истери. История сто лет назад случилась. Умоляю тебя! Он давно где-то сгнил. Вика жива, но из нее клещами правду не вытянуть. Она скорей голой задницей в костер сядет, чем про деток расскажет. И я наврала, что Виктория умерла. Все тихо-гладко. Галюша, выдохни. Никто ничего не знает. Девку расспросят? Да она не в курсе. И откуда ей правду знать? Галюня, ау! Очнись! Что твоя дурында может сообщить? Жила у бабки в Подмосковье, Евдокия умерла, ты Ленку взяла к себе. Конец сказке. Что? Никогда! Младенец без памяти вообще. Ты можешь сообщить о времени, когда в колыбели валялась? То-то и оно! Веди себя как обычно. Что? Склероз? Он же только у совсем пожилых бывает. На какой бок? А-а-а! Боковой склероз?! И что? Да ладно! Прямо сразу помрет? Насчет журналистки не дергайся. Она из какого-то фигового издания. Реклама! Мне любая нужна! Упомянет мою фирму, обещала дать адрес сайта, где можно заказы делать, поэтому я и говорила с ней. Погоди, воды попью. Что-то голова кружится, ноги дрожат и тошнить стало.

Повисла пауза, затем снова зазвучал голос Макеевой:

– Погода дурная. То солнце, то дождь. Меня утром просто закачало. Ты у нас огурец! Так что у Ленки? Ну ё-моё! Эй, Галь! Галюха! Ау! Ну, блин, дура!

Опять раздалось характерное попискивание.

Спустя короткое время Ольга заговорила:

– Это я! Хорошо, что ты, как обычно, телефон не выключил. Слушай, Галина в истерике. Как обычно, тема постоянная. Я не общалась с ней, наверное, с год. Надоела! Ноет, злится, жалуется на Ленку, ненавидит ее. Верно, та давно живет отдельно, замужем. Да Галка не особо о дочери хлопотала. Но сегодня пришлось идиотке звякнуть. Ко мне пришла журналистка. Ха-ха! Нет. Убогая интернет-газетенка, но все равно реклама. Ты ж понимаешь, о бизнесе должны упоминать. Баба стала спрашивать про коммуналку, материал у нее посвящен теме соседей в прежние годы. Да дура полная. Миленько поговорили, про Галку я ни словом не обмолвилась. Соврала, что там мужик был прописан, но не жил. Во-во! Так же подумала, когда она ушла. Сейчас все нарыть можно. Звякнула Галюхе, хотела предупредить: «Если вдруг припрется журналистка, говори: “Да, прописку имела, но сама ни разу в тот дом не заглядывала, жила в другом месте”». И у Яковлевой шиза стартовала. Давай истерить: «Кто приехал? Зачем? Она все выяснит!» Ну ты ее знаешь. Затем сообщила, что у Лены склероз с боками. Так она сказала! Склероз с боками. А-а-а! Боковой. И чего? Да ну! Прямо так? Жесть! Галина тоже говорила, что Ленка умирает, да верить Яковлевой нельзя. Брешет, как дышит! Прости, меня тошнит сильно! Сейчас сблюю на стол.

Раздался стук каблуков. Я хотела влезть в окно, но не успела. До моего слуха начали долетать разные звуки. Бах! Это створка ударила о косяк. Тук-тук-тук. Ольга вошла в туалет. Бум! Захлопнулась кабинка.

Я обрадовалась, в один миг очутилась в предбаннике, выбежала в коридор, домчалась до рецепшен, попрощалась с секретаршей, выскочила во двор, который окружал здание, и остановилась.

Погода сегодня истерила. То дождь, то яркое солнце. Сейчас наступила фаза ясного дня. В небольшом садике цвели незнакомые мне растения, они пахли медом. Дом, где располагалась фирма Макеевой, стоял неподалеку от метро «Аэропорт» в глубине квартала, почти на опушке Тимирязевского леса. Рядом расположена железная дорога, чуть поодаль скопление жилых домов и шоссе. Но в этом дворике почему-то было тихо, уютно…

– А-а-а, – завизжал женский голос, – а-а-а!

Я вздрогнула, обернулачсь и увидела, что из окна туалета свесилась Леся. Лицо секретарши покраснело, глаза почти вывалились из орбит.

– Что случилось? – испугалась я.

– Там, – закричала секретарша, – она… там… здесь!..

Я схватилась руками за подоконник.

– Подвинься.