Девочка Лида

- А это тоже поле, только уж не такое, как это, а большое-большое - ух какое огромное! Не нужно зажмуриваться, и так конца не увидишь. Степь больше всего Нескучного; такая, я думаю, как вся Москва, будет. Да нет, что я говорю, - больше Москвы. Мы с мамой три дня ехали и все-таки не проехали всей степи.

- Что же в ней есть, в степи?

- Трава растет, высокая, чудесная трава, точно лес.

- А еще что есть?

- Больше ничего нет.

- И деревьев нет?

- Никаких. Ни деревьев, ни горок - ровное поле, и все трава, трава. Куда ни поглядишь - всюду ровно, и трава, точно море, зеленое море из травы. Ах как отлично!

- А речки есть?

- Есть, только редко встречаются, да и сами речки-то небольшие. Степные речки всегда небольшие. В степи ведь жарко - их солнцем сушит.

- Лева, в степи, должно быть, скучно?

- Скучно? Ах ты глупый!..

- Да, конечно. Что же там делать в траве? Там кто-нибудь живет?

- Конечно, живет. Казаки живут, ездят по степи; лошадки у них маленькие, такие проворные... Пастухи тоже живут, пасут скот. У них большие стада: коровы, овцы, табуны лошадей, - всего много. Скот пасется, щиплет траву, а пастухи стерегут. А когда съедят всю траву, переходят на другое место. Все так и кочуют с места на место... Ты говоришь, что делать в траве? Да ведь в ней чего-чего только нет! Кузнечики, сверчки, всякое такое зверье. И птицы есть. Куропаток-то сколько! Так и бегают, скоренько так, проворно шныряют в траве со своими детками. А вечером выползут из норок сурки, суслики, станут на задние лапки, да и свищут по всей степи... А скажи, Коля, - вдруг перебил самого себя Лева, - скажи, когда ты будешь большой, что ты будешь делать?

- Как что буду делать? - не поняв, переспросил Коля.

- Ну, когда ты вырастешь большой, как мама, как твой папа, ты кем будешь? Я буду казаком, я в степь уеду. А ты?

- Я...- задумался Коля. - Я на машине буду, на железной дороге ездить.

- Кондуктором будешь?

- Нет, машинистом, таким, который около печи стоит, который кран повертывает, когда паровоз свистит... Я буду ездить, по всем дорогам поеду. Я новую дорогу построю. Я в степь дорогу построю, - размечтался Коля. - Такая длинная-длинная выйдет дорога!

- Ну уж нет-с! Этому не бывать! - горячо вступился Лева.

- Отчего?

- Оттого что ты своей машиной всех куропаток, всех сусликов перепугаешь, - разбегутся. Коли ты выстроишь дорогу, я буду казаком, и приеду с казаками, и всю твою дорогу разрою. Вот что!

- А я не дам, - сказал Коля.

- А я ночью приеду, ты и не увидишь.

- А я... я... - Коля вдруг остановился: ему не захотелось сердить Леву. - Пойдем домой, Лева, - предложил он. - Вон солнце уже село. Пора чай пить.

- Не пойду я к вам чай пить; я домой пойду, - сказал Лева.

- Ну что ты? Почему?

- Так, не хочу.

- Ну, Лева, ну пожалуйста! Пойдем!.. Лева! - мягко начал вдруг Коля. - Лева, ты помирись с Лидой. Ты только не сердись, скажи ей поласковее. Ну что тебе! Ты знаешь, она такая...

- Я сам такой, - объявил Лева и свистнул Жука.

Коле удалось, однако ж, уговорить Леву не уходить домой. Мириться с Лидой он ни за что не хотел, а чай пить согласился, ради Коли. За чайным столом не было Лиды.

- Где же Лида? - спросила тетя. - Я думала, она с вами в саду.

- Нет, мы одни ходили. Мы за реку ходили, тетя, -рассказывал Коля.

- Где же это она может быть? Сходите-ка, ребятки, поищите ее. Верно, где-нибудь в саду сидит, спряталась. Тащите ее чай пить.

Предложение папы пришлось очень не по вкусу Коле. Он только что с аппетитом принялся за чай после прогулки. Так вкусны были поджаристые ватрушки с парным молоком! Коля торопливо допил стакан, Лева захватил ватрушку с собой.

Один Жук ни за что еще не принимался и выбежал бойко и охотно, думая, что идут его покормить.

- Лида, чай пить! - закричал Коля с балкона.

Никто не откликался.

- Лида, где ты? Жук, ищи, ты что стоишь?

Жук поднял лохматую морду, принялся обнюхивать кусты и вдруг побежал вперед по дорожке.

- Может быть, она все там же, за кадкою, - сказал Лева.

Большая кадка с водой для поливки цветов стояла в глубине сада, у ягодных гряд.

- Экая досада! Молоко-то ведь все простынет, - пожалел Коля. - Ну, пойдем поскорей.

Тише!.. - Лева вдруг остановился. - Слышишь?

За высокой кадкой у клубничных гряд слышался тихий плач.

Бедная Лида! Она была совсем несчастна.

Она уже третий день была несчастна, все после той ужасной прогулки. Она хотела быть смирной, хорошей девочкой; это было так трудно - быть смирной, хорошей девочкой. А с Левой она нарочно поссорилась; она никогда, никогда больше не будет дружить с ним, не станет играть. Он во всем виноват, - он не отдал ей весла. А его все хвалят за то, что он храбрый, спас Зиночку. А ее все бранят за то, что она капризница и шалунья. И он тоже сказал, что она капризная, нехорошая девочка...