Девочка-мебель

Снежные пауки не плели паутины, а разрыхляли снег. Шёл или полз человек обычной дорогой, вдруг твёрдый вчера снег оказывался не плотнее перьев из подушки, человек в него проваливался, и лучше не знать, что с ним дальше происходило.

Снежные барсы нападали из засады. Высунулась из снега когтистая лапа, зацепила прохожего за куртку, утянула в снег. Результат тот же: больше его никто не видел.

Снежные слизняки маскировались под снег, налипший на одежду. Только слой толще, чем у обычного снега. Если человек не обращал внимания и не отряхивался, снег медленно, но верно облеплял его целиком, добирался до лица, и всё – оставался только сугроб, похожий формой на человека.

Снежные грифы обрушивались сверху снежным ливнем. Тоже – только сугроб и оставался.

Попадались и безобидные твари, вроде снежных кротов, которые сослепу тыкались прохожим в ноги и тут же рассыпались снежинками.

* * *

Янка привычно вернулась домой через окно, и, толком не раздевшись, начала нервно ходить по квартире. Она думала: что делать? О пропавших людях и странных случаях со снегом уже говорили по телевизору, но никто не подозревал, что это за напасть. Янка решила, что она должна рассказать всё, что знает. Всем рассказать. А сделать это можно только… Она привычно нажала на кнопку пульта, чтобы посмотреть новости – сколько ещё человек пропало. Точно! Она должна попасть в телевизор.

То, что снег на подоконнике в её комнате, где он не таял из-за постоянно открытого окна, перекатывается какими-то шариками, она не заметила.

До Останкино, где располагается телестудия, она добиралась часа два. Станции метро рядом не было, она шла пешком от ВДНХ, а идти под снегом это не быстро, хорошо хоть рыть не пришлось, тоннель уже проложен. Но добраться до телевидения оказалось проще, чем на телевидение попасть. В дверях, перед которыми прорыли целый зал, стояли два охранника с пистолетами.

– Куда? – спросил Янку тот, что пониже, когда та попыталась пройти между ними.

– Я на телевидение!

– Нельзя, – сквозь зубы сказал охранник, глядя куда-то на снежный потолок.

– Как это нельзя? – удивилась Янка. – У меня важное сообщение.

– У всех важное, – буркнул тот охранник, что повыше, – ходят тут всякие…

– Да вы не понимаете, – начала волноваться Янка, – у меня правда важное сообщение, про всех, кто пропал под снегом.

– Нельзя, – повторил первый охранник. – На телевидение нельзя.

– Подождите, – Янка ничего не понимала, – телевидение передаёт новости. А у меня самая важная новость. За весь месяц самая важная. С тех пор, как снег выпал, самая важная.

– Девочка, иди отсюда, – второй охранник наконец-то взглянул на Янку. – Детям на телевидение нельзя. И вообще никому нельзя. Кроме работников телевидения.

– А если у меня новость? Или ещё у кого-то новость? Как же её рассказать всему городу?

Янка совершенно растерялась. Первый охранник рассмеялся:

– Иди для начала бабушке своей расскажи. А она сплетни разнесёт.

– А по телевидению, – продолжил второй охранник, – рассказывают только те новости, которые узнали работники телевидения.

– Ну так и давайте я работникам телевидения расскажу! – Янка обрадовалась, что из этой дурацкой ситуации нашёлся выход. – Пустите меня внутрь, я там найду кого-нибудь и расскажу!

– Внутрь можно только работникам телевидения. – Первый охранник явно утомился разговором. Он пнул снег ногой так, что снежинки полетели в Янку. – Иди отсюда, малявка, не мешай работать.

Ну, в общем, зря он это сделал. В фейской школе, которая от родителей маскировалась под Центр развития творческих способностей, они как раз начали проходить превращение одних животных в других. Жабу – в журавля. Ёжика – в кактус.

– Янка, садись: два, – сказала после этого преподаватель превращений.

Волка – в собаку.

– Максим тройка, – сказала преподаватель, – слишком родственные животные.

Слона – в улитку.

– Размеры, Яна, сколько раз можно повторять, не забывай превращать размеры, – терпеливо повторяла преподаватель, отмахивалась указкой от двухэтажной улитки.

Как вы поняли, пока у Янки не очень хорошо получалось. Или слишком хорошо – это как посмотреть. Почему охранники превратились в кенгуру, она потом объяснить не смогла. Как и чего общего между кенгуру и пингвинами, которыми она хотела сделать этих болванов.

* * *

Пройдя между двух очумевших кенгуру с пистолетами, Янка включила фейскую незаметность. Это когда видеть-то её видят – невидимым никто стать не может, – но не замечают. Скользнут взглядом – и идут себе дальше.

Изрядно поплутав по коридорам, Янка, наконец, нашла студию, откуда как раз передавали семичасовой выпуск новостей. Как же удивились зрители, когда между телеведущими появилась из ниоткуда девочка в розовой куртке. Тут же они удивились ещё раз. Потому что телеведущие, которые попытались затолкать девочку под стол, вдруг превратились в муравьедов.

– Яна, ну откуда в Останкино муравьи? – возмущалась потом преподаватель. – Мухи там, мухи.

Но это было потом. А сейчас Янка краснела, потела, откашливалась и чесала голову, не зная, как начать. Всё-таки первый раз на телевидении, она очень волновалась.