Девочка на шаре. Когда страдание становится образом жизни

Не справляясь с повышающимся напряжением, с обострением внутреннего конфликта между нарождающимися, уже явными желаниями и строгим запретом на то, чтобы их иметь, с возрастающей тревогой и злостью по этому поводу, мазохист «устраивает» подсознательную провокацию: нападение очередного агрессора, аварию, проблему, катастрофу, болезнь, и получает-таки законное и привычное право пострадать. А заодно и передышку, а то и повод прекратить терапию на основании необходимости разгребать последствия всего случившегося, «оставаясь хорошим» для своего терапевта.

В контрпереносе при работе с таким клиентом психолог, в зависимости от этапа и специфики неосознанной провокации мазохиста, может ощущать себя великим спасателем мазохиста и всей его семьи от бесчисленных бед, тираном-агрессором, виноватым в его страданиях, эгоистичным и жадным, непонимающим и недобрым, не желающим понимать и разделять его страдания, входить в его положение, тем, кому надо обязательно плотно включиться в спасение его домочадцев или всех страдающих вообще. Поэтому психотерапевту, работающему с мазохистом, желательно:

– проработать собственную мазохистическую часть, чтобы понимать и чувствовать психологические защиты изнутри;

– проработать в себе, научиться замечать и прерывать манипулятивную игру «жертва – спасатель – тиран», ибо мазохист обладает невероятной способностью втягивать в нее окружающих;

– иметь крепкие границы и уверенность в своем праве заботиться о себе, своих интересах без чувства вины;

– уметь видеть, замечать и вносить в работу те неявные способы проявления агрессии, которыми так виртуозно владеет мазохист;

– уметь конфронтировать с иллюзиями мазохиста, давая ему при этом достаточную опору и поддержку, оставаясь с ним в отношениях; находить в нем здоровые части и, опираясь на них, укреплять его стремление стать благополучным, а не болеть и страдать.

Цели терапии: развернуть мазохиста к самому себе и своей жизни, снизив, насколько возможно, самодеструктивные тенденции и степень внешнего и внутреннего самонасилия.

Задачи терапии:

– сочувствие и принятие мазохиста, такого, какой он есть, с его способами детской адаптации к жизни (важно легализовать и принять тот способ, который он был вынужден использовать с раннего детства, чтобы выжить в своей системе);

– помощь в осознании цены, которую теперь он вынужден платить за те модели, которые когда-то его защищали;

– конфронтация с иллюзиями о вознаграждении за страдания или о высокоморальности и святости его способа взаимоотношений с собой и миром;

– постепенный разворот к его собственным желаниям, потребностям и нуждам, их легализация, проработка вины и страхов, сопровождающих этот разворот;

– обнаружение и проработка манипулятивных, непрямых форм проявления агрессии, обучение прямым формам контакта и выражения чувств и поддержка в их проявлении;

– обнаружение и демонстрация повторяемости любых форм насильственного поведения, в частности насилия по отношению к себе;

– создание организованного бытия, клиент-терапевтических отношений, сфокусированных на обоюдной ценности и правах, которыми мы обладаем как личности;

– поддержка идеи необходимости защиты собственных границ и персональной ответственности перед самим собой и близкими за собственные безопасность, благополучие, здоровье и полноценную жизнь.

Главный инструмент терапии – собственная уважительная и гуманная, не мазохистическая позиция терапевта. Внимательность к собственным контрпереносным чувствам. Клиент-терапевтические отношения, построенные на уважении, признании ценности собственной личности. Осознанность, способность не поддаваться на манипуляции, а конструктивно и терапевтично показывать их клиенту, обучая его прямым способам взаимодействия и контакта. Опора на собственные права, ценность, благополучие и подлинный гуманизм, в котором забота о другом не сопровождается чьим-то страданием.

Возможные сложности в работе с мазохистом

Поскольку, в силу готовности служить другому, альянс с мазохистом может казаться терапевту достаточно крепким, то есть вероятность, что он может не замечать или пропускать проявление пассивной агрессии мазохиста, его неявное и всегда объясняемое «сложной ситуацией» сопротивление. Терапевт, находясь в контрпереносе, захваченный иллюзией крепких отношений и готовности мазохиста к изменениям, может не заметить пассивную агрессию мазохиста и пропустить момент ее превращения в уход. На самом деле нам важно понимать, что недобровольные отношения, в которых много собственного подавления (в силу пережитого опыта необходимости полного подчинения), не могут быть крепким альянсом, но могут таким казаться.