Девочка на шáру

Но Яна чувствовала, что ее мысли и часть ее души по-прежнему в солнечной Италии, в городе, погибшем от вулкана, рядом с безвозвратно испорченным мозаичным портретом храброго гладиатора и с улыбчивым красавцем-археологом в бандане. Яна чувствовала себя так, словно она осталась им всем должна, что-то им недодала и не выполнила, что обещала. Часто ей снился задыхающийся старик, чертящий агонизирующими пальцами имя убийцы на тумбочке. Да, да, Эрос являлся ей в кошмарных снах и требовал от нее разгадки.

— Я так надеялся на вас, Яна! Я считал вас умной! Ну же, сообразите! Догадайтесь! Отомстите! — тряс он ее за грудки.

После Эроса в череде бесконечных лиц появлялся гладиатор с мозаики и, стуча мечом, кричал, что следует наказать мерзавца, который стер его изображение с лица земли.

— Я пролежал в земле много сотен лет не для того, чтобы сгинуть замертво! У меня была другая цель! Найди его! Я же спас тебя, указав выход из подземелья! Спаси и ты меня!

За ним появлялась Николетта и улыбалась Яне:

— Не волнуйся за меня! Мне сейчас очень хорошо, я с хорошими людьми, я вижу Пабло, он тоже счастлив.

Понятно, почему Яна просыпалась в холодном поту. Она думала все время об убийстве Пабло и Эроса, об исчезновении Николетты и погроме в комнате Никиты. Последние два события никак не были связаны между собой, что и сводило Яну с ума.

«Надо взять себя в руки, иначе депрессия одержит надо мной победу», — думала Яна одним из дождливых сентябрьских дней, решившая зайти к Никите, чтобы спросить, как у него дела.

Галина Сергеевна, бабушка Никиты, встретила ее очень приветливо.

— А! Радость-то какая, Яна Карловна! Так давно у нас не были, входите, пожалуйста…

— Дома? — спросила Яна.

— Дома, дома, проходите. Никита вещи собирает, — засуетилась Галина Сергеевна, — а я сейчас чай соображу.

Бабушка заспешила на кухню, а Яна в леопардовой расцветки плаще и красных туфлях на высоких каблуках прошла в комнату Никиты.

Там она обнаружила абсолютно лысого парня, упаковывающего вещи. Яна растерялась.

— А где Никита? — спросила она.

Парень поднял на нее свои большие голубые глаза, и именно по ним Яна опознала своего подопечного.

— Никита? Боже, я тебя не узнала без твоей пышной шевелюры. Куда ты собрался?

— В армию, — просто ответил он.

— Как, в армию? — опешила Яна. — Ты же, насколько я знаю, в институт с военной кафедрой поступил.

— Понимаете, Яна… — отвел глаза Никита.

— Что ты натворил?

— Я влюбился, — вздохнул Никита.

— В кого? И зачем из-за этого надо было бросать институт?! — не понимала Яна.

— Я влюбился в археологию, Яна. И все благодаря вам. И в институт я поступил археологический, а не в тот, в который планировал изначально. Честно говоря, мне все равно, что там нет военной кафедры. В общем, решил отдать долг… Не хочу, чтобы за мной были хоть какие-то долги! Я хочу быть похожим на Ивана. Он обещал взять меня в свои ученики после того, как я выучусь и отслужу в армии. Он очень мужественный и интересный человек, и я хочу, чтобы он мной гордился. Спасибо, что вы вообще познакомили меня с ним и с делом, которому я готов посвятить жизнь. Я наконец-таки нашел себя и поэтому счастлив.

Яна была ошарашена.

— Как же так? А твоя бабушка?

— Она знает. И она мужественно приняла мое решение. Служить я буду недалеко и, по возможности, стану ее навещать. А вы, Яна… Если только вам что-то надо будет, я на все готов! Моя жизнь могла бы пойти под откос, если бы тогда вы не встретились у меня на пути.

Яну слова парня очень тронули.

— Ну что ж… неожиданно, но заслуживает уважения. Почему-то я уверена, что у тебя все будет хорошо.

Яна осмотрела комнату Никиты. Типичное жилище молодого человека: незастланная кровать, разбросанные по двум креслам вещи, компьютер, какие-то журналы и развешанные по стенам флаеры…

— Вера замуж выходит, — сообщила Яна.

— Все-таки не за меня, — вздохнул Никита и получил от Яны подзатыльник.

— Ничего, отслужишь, мы и тебе жену найдем, — смеясь, сказала она.

— Иван Соло один и чувствует себя превосходно.

— А ты не бери с него дурной пример.

— Хотя ради вас Иван явно бы пересмотрел свое холостяцкое положение, — подмигнул Никита и ловко увернулся от второго подзатыльника. — Я постараюсь отпроситься на Веркину свадьбу, она мне как родная стала.

Яна посмотрела на себя в зеркало и поправила челку. Потом подняла глаза кверху и замерла. Прямо на нее с красного плаката смотрел тот самый мужчина-гладиатор, выложенный мозаичной плиткой.

— Не может быть… — прошептала Яна. — Ведь портрет безвозвратно утерян! Он взорван и уничтожен!

— А… — проследил за ее взглядом Никита. — Всему есть разумное объяснение. Я, когда попал в Италию, вел себя как одержимый — все, что видел, фотографировал. И уж конечно, снимал археологические находки, которые меня очень заинтересовали с самого начала. И вот вы с Иваном, все чумазые, выбрались из-под земли, и Иван повел туда желающих увидеть вашу чудо-находку… Естественно, я пошел с ним и сфотографировал гладиатора, — пояснил Никита, садясь верхом на свой битком набитый чемодан и пытаясь застегнуть молнию.