Девочка с букетом ромашек (СИ)

«Ты эгоист, Эдвард», — думала Розали, складывая руки на груди, — «мелкий эгоист, готовый подставить всех нас».

«Дорогой, я ничего не понимаю. Отчего такое желание?» — Эсми переводила взгляд с мужа на сына, не в силах уловить мысль, витающую между ними.

Элис и Джаспер упорно цитировали Шекспира, явно что-то скрывая, и только старший брат как всегда был на своей волне.

«Обожаю, когда он злит Розали», — лишь злорадствовал Эммет, которому впрочем, было совсем по-барабану об осведомлённости кого бы то ни было.

А затем было много разговоров, признаний и решений, которые рассматривали Каллены, выслушивая мнение каждого. Солнце уже давно село, когда они приняли и поняли то, что хотел донести до них Эдвард — свои чувства. Даже Розали под конец перестала обиженно коситься в его сторону, а Элис, наконец обращаясь непосредственно к брату, перестала переводить книги и показала ему лишь одну картинку, вдохновившую и окончательно убедившую в своих намерениях.

Она ещё долго стояла перед его глазами, пока Эдвард бежал, оставив машину, к дому Беллы, неожиданно развеявшись, лишь когда он запрыгнул на подоконник приоткрытого окна её комнаты.

***

— Просто скажи мне, что это была ужасная идея, — Поттер облокотилась на кресло, в очередной раз проверяя пристегнутость ремня, — и перестань коситься на испуганную стюардессу.

— Ты не можешь знать, — ответил Эдвард на оба вопроса и поправил бортики её кресла, слегка касаясь руки.

— О, поверь, я знаю, она дважды перепутала чай с водой, пока ты расспрашивал её о статистике смертности их рейса, — Белла зажмурилась, в очередной раз проклиная себя за неосторожность. — Скажи честно, когда ты пытался проникнуть в мою спальню, ты делал это чтобы сознаться, или это был очередной приступ, люди ведомые которым обычно кончают в тюрьме? — она непосредственно прикусила губу и подняла брови.

— Белла, — укоризненно пробормотал Эдвард, — мне правда стыдно и я действительно собирался признаться, давай не будем возвращаться к этому больше никогда.

Он накрыл её руку своей и возмущение, наполнявшее Беллу вместе с чем-то неопределённо приятным, куда-то исчезло.

— Да ладно, я тоже хороша.

— Что ты ещё можешь рассказать? Что не будет касаться твоей супер-секретной-отстань-Эдвард миссии, — его смеющийся голос приятно успокаивал.

Потому что эта ночь уж точно ни разу успокаивающей не была. Потому что такой поток информации не то, что шокировал обескураженного в своих догадках вампира, он начисто смыл у того все вековые рамки приличия, так упорно им соблюдаемые, и буквально заставили вести себя как младенец, получивший новую игрушку накануне. Потому что даже не получив ответов на все свои вопросы, Эдвард с невиданной ему ранее несдержанностью принялся строить свои теории и догадки, некоторые подтверждаемые, а некоторые даже близко не похожие на ту реальность, в которой Белла жила уже седьмой год. Потому что Белла уж точно не собиралась брать Эдварда с собой, пусть он и заявил, что не даст ей сделать и шагу в противном случае.

— Я уже рассказывала об анимагии? — Белла понизила голос, хотя сомневалась, что их мог услышать вообще хоть кто-то (она ненавидела самолёты, но этот способ транспортировки был единственным, что не занял бы недели).

— Упоминала вместе с профессор Макгонагалл. Это какое-то заклинание? Анимагия… Энимал? Животные? Это связано с животными? Вы приручаете тигров или медведей с его помощью? Или вы ездите на них? Что-то вроде запряжённых оленей.

Эдвард наверняка выглядел бы возмущённым, слушая хихиканье Беллы при других обстоятельствах.

— Я передам твою теорию профессор, — её улыбка сменилась задумчивым выражением почти сразу. — Это ведь не шутки. Мы летим в Шотландию, а затем отправимся в место, которое уж точно нельзя назвать смешным. Ты не должен был ехать со мной.

— Эй, я ведь бессмертный, помнишь? Кто ещё закроет тебя своей могучей грудью в случае чего? — Эдвард явно беспокоиться не собирался.

— В последний раз, когда я встречалась с пожирателями, оборотни были в их числе тоже, — чуть дрогнула от накативших так некстати воспоминаний.

— Аргх, знавал я одного, — тактично не обратил внимание на её заминку Эдвард, — Вечно разъезжал на своём недобайке и несколько раз впечатался в машину, пока мы с тобой сидели в парке. Мою машину.

— Что? Когда? — тут же встрепенулась Белла. — Ты не рассказывал! — обвинительно вскрикнула и потребовала продолжения.

Эдвард плюнул на все попытки контролировать эмоции и вести себя по взрослому ещё этой ночью. Он просто охренел, как и охренел бы любой другой подросток, попавший в любую другую ситуацию, выходящую далеко за рамки нормы. Охренел и соскользнул с подоконника, помял герань Дурслей и тут же запрыгнул обратно, пытаясь привести испуганную девушку в чувства и не получить при этом по голове тем угрожающим нечто, что секундой назад подняло в воздух подушку.

— Эдвард? Ты, блин, издеваешься надо мной?

— Прости, Белла, только отпусти пожалуйста эту штуку.