Девочка с крыльями — дело обычное

— Мари-и-и-иш… — протянула Варвара виноватым голосом, — Сказали, что девочек с крыльями совсем нельзя. Говорят, мол, девочек с крыльями развелось уже много. Скоро им откроют специальные магазины, театры и кружки. А у нас школа для бескрылых. — Так вот прямо мне и сказали. Я вот, знаешь, сама — очень, ну очень расстроена! И я говорила, что так нельзя и что я не согласна! Подумаешь, крылья! Со всяким может случиться. И это вовсе не повод так вот… — Варвара вдруг на полуслове прекратила тараторить, будто бы у неё закончился завод, как у нашего заводного поросёнка на мотоцикле. Его заведёшь, ключиком он едет, едет, быстро так, а потом раз! И всё. Не едет. Завод кончился! И Варвара так. Тарахтела, тарахтела, как поросёнок своей пружинкой, а потом раз — и перестала. Помолчала, опустив глаза, потом посмотрела на меня так, будто бы извинялась передо мной за что-то и призналась, — Если честно, я так понимаю, наше руководство просто не очень-то поддерживает идею летающих детей. Вот как оно обернулось. Не повезло! — подытожила она.

Я слушала и не верила своим ушам. Как же так?! Ведь это не честно! Ведь я репетировала! На самокате по площадке тренировалась выезжать раз по сто за день! Я ведь всем уже сказала, что у меня будет микрофон! И ещё — немногим о том, что я буду летающим котом.

Одним словом — тут-то я и начала реветь. А Варвара стояла рядом и успокаивала. Правда, получалось у неё, скорее, — наоборот.

Она говорила, например, с сомнением, поглядывая на мои крылья:

— А их нельзя как-нибудь убрать на время представления?

— Не-е-е-ет! — ещё громче начинала реветь я. — Они расту-у-у-ут!

— А если — совсем — продолжала она испуганно. — Совсем убрать можно?

Я прекращала рыдать, смотрела на неё удивлённо и подозрительно и спрашивала:

— Как это совсем?!

Варвара втягивала голову в плечи, а потом, спохватившись, говорила:

— Ну, намечтать, чтобы не было. А потом заново намечтать? Чтобы были. После выступления.

— Я не зна-а-а-а-а-аю! — ревела я пуще прежнего.

— Ну ты… Не реви! — говорила Варвара неуверенно. И я от этого ревела ещё громче. Всегда так почему-то, когда тебя успокаивают и говорят что-нибудь такое вот: «не плачь!» или «не реви», или «да ладно тебе, ерунда-то какая ерундовая!», — отчего-то сразу же хочется реветь ещё сильнее, и сразу начинаешь понимать, что это всё совсем не ерунда!

— Мы точно что-нибудь придумаем! — решительно заявляла вдруг Варвара и хмурила решительно лоб.

— Ничего мы не придумаем! А-а-а-а-а-а! — ревела и ревела я.

И тут, наконец, пришли мама с Машей.

Мама меня увидела и говорит:

— О чём ревём?

— О цём? — поддержала Маша. — Ивём оцём?

А я хотела ответить и поняла, что забыла то, что хотела маме сказать противным голосом про крылья, а вырвалось у меня вместо этого:

— Обо всё-ё-ё-ём!

Глава 17. Вечерние мысли

— Мам! — спросила я вечером перед сном.

— Что? — подняла мама на меня глаза от книжки про гномов и божью коровку. Она нам читала её перед сном.

— Мам, почему всё так получилось? Ведь всем всегда нравятся мои крылья? Почему же тогда ИМ не понравились?

— Не скажи. Не всем! — возразила мама, — Вспомни, как некоторые бабушки с площадок от тебя разбегаются.

— Это что получается, что крылья — это плохо? — намылилась я реветь.

— Не получается. Я такого не говорила, — покачала головой мама.

— Ну а как же ещё, если они не нравятся самому руководству! — сделала я круглые глаза, произнося последнее слово.

— Всегда есть разные варианты, — пожала беззаботно мама плечами. — Ведь это, всего лишь, — отношение определённых людей к определённым вещам. Для кого-то крылья — это прекрасно, а для кого-то и ужасно. Тут не угадаешь.

— А как думаешь, почему они не любят крыльев? Ну — наше руководство не любит? — задумчиво спросила я.

— Например — боятся того, что можно упасть.

— А ещё? — не унималась я.

— Находят это не удобным, боятся высоты или полётов, да сколько угодно можно придумать вариантов и просидеть так до завтра. На вот тебе лучше хорошую новость! — и мама кинула в меня маленькой подушечкой.

— Оп! Есть! И что это у нас за новость? — стала я с любопытством вертеть и переворачивать в руках подушечку и даже весело заулыбалась.

— Бывает, что люди меняют свое отношение к определённым вещам. Спокойной ночи!

И мама с очень хитрым видом, поцеловала меня в щечку и тихонечко вышла, оставив меня в задумчивости.

Глава 18. Я и моя грусть

Несмотря на мамину хорошую новость, несколько дней я ходила мрачная и почти не летала.

Я думала так:

— Бывает, конечно, что люди меняют своё мнение. Но как сделать так, чтобы его поменяли нужные люди и ещё и в правильную сторону. Вот это неясно! Может надо слетать лично к двум этим тётям и показать им мои крылья? Они им понравятся и они поменяют? — я сначала радовалась такой идее, а потом, в нерешительности вздыхала — Или окончательно решат, что крылья это ужасно и опасно. Нет! Лучше я не буду так поступать.

— Или надо захотеть очень сильно того, чтобы они поменяли своё мнение. И они поменяют? Как с крыльями…