Девочка с куклами

– В смысле, по делу Рыковой?

– Вы установили связь между этими преступлениями?

– Мы работаем.

– О вашей работе я и спрашиваю, – веско произнёс руководитель. – Подвижки есть? Проследили убийц?

– К сожалению, убийца сумел уйти от видеокамер.

– Убийца? – уточнил руководитель. – Он был один?

– Так точно.

– Описание есть?

– Очень невнятное: тёмные штаны, тёмная куртка с капюшоном. Лицо разглядеть не получилось, поскольку дело было ночью.

– Как ему удалось уйти?

– Местные вели убийцу по камерам почти квартал, но дальше довольно большая «слепая зона», через которую он и ушёл.

– Думаешь, убийца о ней знал?

– Или ему повезло.

– Или так, – протянул руководитель. – То есть вероятность того, что мы имеем дело с убийством во время ограбления, сохраняется?

Судя по тону, хозяину кабинета очень хотелось получить положительный ответ. Вербин и Шиповник переглянулись, после чего подполковник осторожно подтвердил:

– Безусловно, сохраняется. Однако хочу заметить…

– Времени прошло мало, я помню, – перебил его руководитель. После чего поморщился: – Мне тут добрые люди намекнули, что если вскроется связь между убийствами Рыковой и Зарипова, то после расследования нас будет ждать долгая и нудная проверка из министерства.

– На предмет? – не понял Шиповник.

– На предмет того, что мы знали об опасности, грозящей Наилю Зарипову, но и пальцем не пошевелили, чтобы его предупредить и уж тем более – взять под охрану.

– У нас не было никаких оснований брать Зарипова под охрану.

– Вы должны были понять, что существует угроза его жизни.

– Как? – поинтересовался подполковник. – Зарипов бегал от нас столько, сколько мог, а потом соблаговолил коротко пообщаться в присутствии адвоката. Во время встречи не было сказано ничего, что могло навести на мысль о грозящей ему опасности.

– Ты был на той встрече? – жёстко спросил руководитель.

– Нет.

– Тогда пусть скажет тот, кто был. – Хозяин кабинета властно посмотрел на Вербина: – Говори.

– Зарипов убил Рыкову, – сказал Феликс, который тоже не хотел долго ходить вокруг да около.

Заявление вызвало ухмылку Шиповника и короткий нецензурный возглас у руководителя.

– Доказано?

– Нет.

– Тогда лучше об этом молчи. А то ещё и за клевету отвечать придётся.

– Я так понимаю, в своём горе Диляра Булатовна не забывает топтать окружающих, – пробормотал Шиповник, делая Феликсу страшные глаза.

– Мне имён не называли, – дипломатично ответил руководитель. – Скажу только, что связи у людей есть и крови они нам попортят от души.

– Чего она ещё хочет?

– Она хочет вас порвать, – руководитель вздохнул. – Вы что, ей нахамили?

– Я её в глаза не видел, – тут же ответил Вербин.

– А я даже по телефону не говорил, – добавил Шиповник. – Мы просто пытаемся честно расследовать убийство, которое совершил её сын.

– Мне показалось или я пару минут назад слышал фразу: «Не доказано»?

– Но мы ведь и не в суде, – пожал плечами Шиповник. И его тон стал чуть более жёстким. – И раз мы не в суде, а рассматриваем разные версии, то я могу предположить – только предположить! – что изначальное желание некоторых сотрудников выдать смерть Виктории Рыковой за суицид тоже возникло не на пустом месте. И ещё могу предположить – просто пофантазировать! – что нынешняя атака Диляры вызвана желанием как можно скорее отправить дело в архив, не предъявляя публике результаты расследования.

– Наиль мёртв, – напомнил руководитель. – Какая разница, объявят его убийцей или нет?

– А репутация? – тихо поинтересовался Вербин.

В ответ – кривая усмешка. Впрочем, Феликс и сам всё понимал: ну, убил ребёнок богатых родителей «какую-то девочку из Самары», ну и что? Захотелось. На их репутации это никак не отразится. Времена не те.

– Если не репутация, то что беспокоит Диляру? – спросил Шиповник. – Почему она так яростно требует закрыть дело?

– Невзлюбила она вас, – развёл руками руководитель. – Тут уж ничего не поделаешь.

– За то, что не согласились с версией суицида Рыковой?

– Да.

– Было ещё убийство Погодиной, – напомнил Феликс. – Если наша версия точна, а я не сомневаюсь, что это так, то Диляра имеет прямое отношение к этому преступлению. И главная её задача – вывести себя из-под удара, потому что, закрывая дело Рыковой, мы, фактически, прекращаем расследование убийства Погодиной.

– Что ты имел в виду, сказав о причастности Диляры к убийству Погодиной? – нахмурился руководитель.

– Только то, что сказал, – ответил Вербин. – Наиль убил Викторию: одурманил, переодел и вколол смертельную дозу наркотика. Но я ни за что не поверю, что он организовал убийство Погодиной.

– За шантаж?

– Такова версия.

– Из которой следует, что Диляра знала, что Наиль убил Рыкову?

– Да.

– И опять – никаких доказательств?

– Есть косвенные, – вдруг сказал Шиповник.

– Неужели?

– На Диляру Булатовну Зарипову зарегистрирован автомобиль «Range Rover». Большая, дорогая и очень умная машина, компьютер которой, в целях безопасности, ведёт собственный журнал поездок. Мы получили к нему доступ…

– Надеюсь, на законных основаниях?

– Разумеется.

– На каких?

– Расследование смерти Наиля Зарипова. – Подполковник идеально сыграл лёгкое изумление.