Девочка с куклами

– Я не знаю, как это сказать… С каким выражением лица… Потому что не хочу произносить эти слова, но придётся… – Вера покусала нижнюю губу. – Это прозвучит фразой из фильма, но если вы смотрите запись, это означает, что я умерла. Умерла из-за той записи, которую вы видели в начале ролика, умерла из-за моего разговора с Викторией Рыковой, которую вы все теперь знаете как «Девочку с куклами». Я позвонила Вике четырнадцатого февраля, просто поболтать. Мы были хорошими подругами… Вика была мне хорошей подругой. И считала меня хорошей подругой. А я… я… Вы сами решите, какой подругой была я. – Погодина помолчала. – Мы созвонились четырнадцатого февраля после обеда, полицейские точно знают время звонка и его длительность. Я хотела поболтать, но сразу заметила, что Вика пребывает в прекрасном настроении. Я не стала спрашивать, что случилось, поскольку хорошо знала Вику и понимала, что она обязательно сама обо всём расскажет. Так и получилось. И вы слышали, что рассказала Вика – главную часть разговора. И сейчас, наверное, спрашиваете себя, зачем я его записала? Мне стыдно отвечать на этот вопрос. Сейчас – стыдно. Перед собой. Когда я задумываюсь о том, что сделала, мне становится очень стыдно – перед собой. Но в тот момент, когда вы смотрите эту запись, я уже умерла, а значит, стыд остался позади, но не для меня. Мне всё равно стыдно. Перед собой. И перед Викой… Вика… – Вера вновь поправила телефон, она явно нервничала. – Вика была не только красивой, но и доброй. Открытой. То, что сейчас называют наивностью. Мы говорим наивный, подразумевая – глупый. И считаем наивными открытых людей, потому что они беззащитны. А мы привыкли закрываться в ожидании подлости. И удивляемся, когда видим, что к открытым людям тянутся. К Вике тянулись. А я почему-то считала, к ней не тянутся, а липнут, потому что она красивая. И лишь совсем недавно сообразила, что люди тянутся к хорошему. К доброму. К открытому. Я не такая. Какое-то время я злилась на Вику за то, что ей всегда доставалось больше внимания, но потом поняла, что она сильно, по-настоящему любит Наиля и не является мне конкурентом. После этого наши отношения стали чудесными. Мы подружились. Потом Наиль её бросил. Вика была раздавлена, а я искренне ей сопереживала. Действительно искренне, потому что понимала, что у меня появится конкурентка. Не сразу появится, ведь Вике требовалось прийти в себя, но обязательно появится. И оказалась права. А самое печальное, что вскоре после разрыва или незадолго до – я не помню точно – в компанию пришёл мужик, которого я, наверное, ждала – Леонид Шевчук. Тот ещё бабник, но весьма перспективный карьерист. Женатый, но я понимала, что нашим отношениям это не помешает. Не то чтобы в нашей компании не было интересных вариантов, мужиков достаточно, но Леонид показался самым ценным призом. К тому же он мне очень понравился. Но только я стала строить планы, как поняла, что этот прожжённый бабник влюбился в Вику. С первого взгляда. Я делала ему намёки, он отвечал, но стоило Леониду увидеть Вику, как он перестал на меня реагировать. Потом он говорил, что это было как наваждение, и я ему верю. Потому что наваждение исчезло, стоило Вике умереть. Но я забегаю вперёд. Леонид выбрал Вику. Я была в ярости, я была обижена, однако сдержалась. Я сохранила хорошие отношения с Викой, осталась ей подругой и ждала своего часа. А Вика… Она и помыслить не могла, что я затаилась, готовясь нанести удар. Вика помыслить не могла, что я хочу устроить ей подлость. Я тоже этого не хотела. Я выжидала, но не хотела делать Вике больно, и поэтому обрадовалась, когда к ней вернулся Наиль. Абсолютно неожиданно для всех. Он просто взял и нарисовался вновь. Как будто уезжал в Питер на выходные. «Эй, девочка, ты по мне скучала? Я вернулся. У нас ведь всё хорошо?» Наверное, он говорил как-то иначе, убеждал Вику, что совершил ошибку, и клялся в любви, но я видела его возвращение именно в таком ключе. Я его презираю – самовлюблённое, напыщенное, невообразимо мерзкое существо. Но я была рада, что Наиль вернулся. – Погодина сделала глоток из кружки. Время записи указано не было, но судя по кружке, в ней должен был быть кофе. – Первой реакцией Вики был гнев. Она бросила трубку. Но уже вечером того дня прочитала все его сообщения в мессенджере. И рассказала мне, что написала ответ. Я была счастлива. Я видела, что Вика до сих пор любит Наиля, но не торопила события. Посоветовала держаться от него подальше. Пару дней Вика так и делала, я даже успела испугаться, что сама всё себе испортила, но потом Вика сказала, что они с Наилем встретились. Погуляли по городу. И чувства вспыхнули с новой силой. Вика любила Наиля, любила искренне, но стала осторожной и не торопилась рвать с Леонидом. Это было необычно для той Вики, которую я знала, но ожидаемо для той, которая прошла через болезненный разрыв. Я тоже не торопилась. Я видела, что Леонид действительно испытывает к Вике чувства, и хотела уничтожить их. В идеале Вика должна была сама порвать с Шевчуком. Все другие варианты меня не устраивали, однако четырнадцатого февраля я неожиданно получила шанс нанести удар, к которому давно готовилась. В тот день я ушла с работы раньше, приехала домой, позвонила Вике. Вика вообще не приходила в офис, я догадывалась почему, но хотела услышать рассказ от неё. Хотела записать его, поэтому позвонила с ноутбука, снимая происходящее на телефон. Я поставила его так, чтобы он не попадал в зону действия видеокамеры. Запись вы только что слышали. Вика была счастлива. И я была счастлива. Но я не собиралась использовать запись. Во всяком случае – сразу. Я рассчитывала, что окончательное возвращение Наиля заставит Вику порвать с Леонидом и тогда мне не придётся делать то, что я… В общем, делать то, чего я не хотела. За то время, что я играла лучшую подругу Вики, я научилась её любить. Не наивную, а открытую. Не глупую, а добрую. И очень хорошую. Я сохранила запись, но решила выждать. Легла спать в отличном настроении, и представьте моё удивление, когда на следующий день я узнала, что Вика умерла. Мне сказали, что она покончила с собой. Как?! Это был мой первый вопрос. Обращённый к самой себе. Во время нашего разговора Вика не скрывала, что счастлива. Что должно было произойти, чтобы она захотела умереть? Этот урод снова её бросил? Явился, посмеялся, макнул в дерьмо и ушёл? И она сорвалась? Какое-то время я думала именно так и даже хотела отдать запись полицейским, но… Не смотрите на меня так. Я знаю, что не такая хорошая, как Вика. Клянусь – я собиралась отдать запись полицейским, но потом встретилась с другим полицейским и поняла, что они подозревают убийство. И всё встало на свои места. Вика, может быть, и могла покончить с собой, но версия убийства мне показалась правильней. И ещё я поняла, что полицейские знают, что Наиль был у Вики, но ушёл. А я последняя, кто видел Вику живой. После меня – только убийца. А я знала, что Вика ждала Наиля снова. И ещё я знала, что Наиль из очень богатой семьи. Я не знаю, зачем он её убил, но я точно знаю, что Наиль приходил к Вике, а значит, он её убил. Да, вы правильно поняли – я решила шантажировать Наиля Зарипова. Я не такая хорошая, как Вика. И я не смогла пройти мимо возможности заработать. И всё, что мне было нужно – продумать, как не попасться. За пару дней я разработала безопасную схему взаимодействия с Наилем, купила всё необходимое и сделала ему предложение. И записала это видео. Через несколько дней оно автоматически выгрузится во все мои аккаунты, а оба файла – этот и полная запись разговора, окажутся в открытом доступе. Если я не отменю действие. – Вера вздохнула и сделала ещё один глоток кофе. – Если вы видите меня сейчас, это означает, что я не отменила загрузку, а это означает, что я умерла. Меня убили. А убить меня мог только тот, кого я обвиняю в убийстве Виктории Рыковой, «Девочки с куклами» – её близкий друг Наиль Зарипов. Я обвиняю его в убийстве Вики и своей смерти.