Девочка с перчиками

На работе у Тимофея начался сложный период — одна неприятность громоздилась на другую, его рвали на части и времени на лирические раздумья просто не оставалось. Он добирался домой иногда за полночь, и без сил валился на диван. Посидев минут двадцать с закрытыми глазами, плелся в столовую, где на красивой скатерти его ждал горячий ужин на блюде с подогревом, которое когда-то Юля купила в Германии. Впрочем, нередко она сама подавала ему ужин, ни словом его не укоряя. А утром, как бы рано он ни встал — горячий завтрак. Не жена, сокровище. И что мне в самом деле надо, какого рожна? Вот только я совсем ее больше не хочу. Но она и не настаивает, видимо писатель вполне ее удовлетворяет. Впрочем, я сейчас никого не хочу, не до того мне. Генька здорово обижена на меня, а Яна… А Яне я ни на фиг не сдался. Да ну их всех…

В субботу у него опять был рабочий день.

— Донатыч, все, если я завтра не возьму тайм-аут, ищи себе другого юриста, в понедельник я уже буду в дурдоме! — взмолился Тимофей. — Ни хрена уже не соображаю.

— Черт с тобой, отдохни денек, а то другого юриста искать дороже выйдет! А и впрямь домой пора, одиннадцать скоро.

Тимофей медленно вышел на улицу, сел за руль. Хотелось напиться и ужасно не хотелось домой. Поехать к маме? Да нет, уже поздно, она удивится, начнутся расспросы, то-сё. Нет, поеду домой и завалюсь спать. Надо просто отоспаться, работы, и притом не терпящей отлагательств, еще невпроворот, а что у меня в жизни есть, кроме работы? Мечта о Яне, женщине лучшего друга? Болван ты, Тимоха!

Он вышел из машины. Воздух был на удивление свежим и прохладным. Может, махнуть завтра куда-нибудь в лес, подышать? И вдруг ему показалось, что кто-то скулит. Ребенок, что ли, хнычет за открытым окном? Нет, на ребенка не похоже.

— Тимофей Борисыч, вы? — окликнул его сосед по дому Николай Валентинович.

— Я! Добрый вечер!

— Какой там вечер, ночь уже. Гляньте, что я тут нашел, чудо какое!

И тут Тимофей разглядел, что сосед держит на руках щенка.

— Вот, гляньте, лопушок какой, месяца полтора, от силы два…

— Откуда он тут взялся?

— Кабы знать! А, главное, куда его девать? Я утром к сыну улетаю во Владивосток, куда с ним? Может, возьмете, а? Красавец ведь, на немецкую овчарку смахивает, жалко, сил нет… Я уж ему молока принес… Вот скажите мне, какая тварь его выкинула, он ведь сам еще от мамкиной сиськи не удрал бы, истинно тварь бессердечная…

Тимофей протянул руку и погладил смешную черную морду. Щенок ткнулся носом ему в ладонь и лизнул. Сердце зашлось от жалости. Он взял щенка на руки. Черный с рыжими ушами, он был точь-в-точь похож на Арношку. Когда-то, давным-давно, Олег подарил племяннику щенка. Мама поначалу была недовольна, но потом всем сердцем к нему прикипела. Щенок вырос в красивого, умного пса, надежного друга. Мишка тоже в нем души не чаял. Но пес прожил всего шесть лет и однажды, погнавшись за течной сукой, угодил под машину, сразу насмерть.

— Возьмете, Тимофей Борисыч? — с надеждой спросил сосед.

— Уже взял! — улыбнулся Тимофей. — У меня когда-то был точно такой же…

— А супруга возражать не будет?

— Не думаю! Разве можно устоять перед таким обаянием? — почти уже проворковал Тимофей.

— Вот хорошо, хоть со спокойной душой улечу.

— Счастливого полета!

Тимофей прижал щенка к груди. Как славно, хоть живая душа в доме будет, чудо какое, точь-в-точь Арношка, теплый, нежный…

Он достал из кармана ключи, отпер дверь.

В квартире было темно и тихо. Значит, Юльки нет. Он зажег свет, осторожно положил щенка на мягкую банкетку, сбросил туфли.

— Я сейчас, маленький. Так! И что ты наделал?

На обитой шелком банкетке расплывалось мокрое пятно.

— Да, не лучшее начало совместной жизни, — почесал в затылке Тимофей. Схватил щенка и понес в ванную. — Ничего, мы сейчас помоемся, а банкетку эту дурацкую поменяем, Юлька и не заметит.

Точно такая же банкетка стояла у него в кабинете, заваленная к величайшему негодованию жены папками, до которых он никому не позволял дотрагиваться. Тимофей вымыл щенка в раковине, завернул в махровое полотенце и отнес к себе в кабинет, потом быстренько поменял местами банкетки.

— Мой маленький, да ты же красавец, ну чего ты дрожишь? Не бойся, все у нас будет отлично, сейчас я тебе молочка принесу, а завтра куплю все, что вашему брату теперь полагается…

Возясь со щенком, он напрочь забыл об усталости, ему вдруг стало хорошо и уютно в доме, который он давно уже не любил.

— Вот, Арношка, мы с тобой нашли друг друга и никто нам больше не нужен, правда?

Шоколадные глаза щенка, как показалось Тимофею, смотрели на него с доверием и благодарностью. Попив молока из красивой фарфоровой миски, он вдруг сразу обессилел. А Тимофей постелил себе на диване, лег, положил щенка рядом, прикрыл одеялом и сразу уснул. Он давно не чувствовал себя таким счастливым.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

В воскресенье под вечер в квартире Ольги Варламовны раздался сигнал домофона. Она никого не ждала и слегка испугалась, очень уж не любила, когда ее заставали в халате.

— Кто там?

— Мама, это я!

— Тимоша, что-то случилось?

Сын редко являлся без звонка.

— Мама, открой!