Девочка со свечкой (СИ)

— Ты полноценный, Марк, потому что ты — это ты. — Говорю так тихо, что он может меня не услышать. — Этого достаточно. — Прикрываю глаза.

19

Остаток ночи я, на удивление, спала спокойно, без сновидений. Мой сон часто напоминал прерывистую линию, не позволяя как следует отдохнуть, но сегодня я проснулась без привычной головной боли. Резко открыла глаза, как будто вынырнула из морской пучины, где стояла кромешная тишина.

Провожу рукой по постели рядом — Марка уже нет. Не знаю. Остался ли он со мной или ушел сразу после того, как я провалилась в сон. Его запах такой сильный, что все еще ощущается в комнате, напоминая о ночном разговоре. Совершенно иррационально ложусь на его подушку и делаю глубокий вдох.

Реальность снова медленно, но необратимо наваливается на меня. Ко всему прочему прибавляется еще и чудовищное осознание того, что у меня мог бы быть племянник детсадовского возраста, и его отцом был бы не Марк. Вспоминаю, как он смотрел на Антошку в машине. У судьбы мерзкое чувство юмора. Вот Наташе дана возможность стать матерью, но ребенок ей совсем не нужен. А Марк мечтает о большой семье, но ничего не может сделать, чтобы его мечта воплотилась в реальность.

Костя… Нет слов, у меня нет ни одного печатного выражения, чтобы охарактеризовать произошедшее. Я никогда не думала, что он способен на подобное. Правду я никогда не узнаю, слово Кости против слова Мирона. У каждого своя версия. Мирон сказал, что Настя обвиняла Костю в ее сломанной жизни. Теперь все обретает смысл. Как же она так просчиталась и не избавилась от конверта.

Я не представляю, как можно нормально жить под грузом такой ноши? Выйти замуж, поехать в свадебное путешествие, отмечать годовщину.

Сажусь в кровати и вижу, что моя подушка мокрая. Провожу ладонью сначала по темному, влажному пятну, а потом по своим щекам. Подтягиваю ноги к груди и плачу. Плачу навзрыд, оплакивая Марка, мою бедную сестру, себя, поступок Кости, который невозможно простить.

Успокоившись, встаю и поднимаю жалюзи. За уже окном светло. Рассматриваю двух синиц за окном и отстраненно думаю, что нужно было больше получить от Кости, а потом сразу снять побои и написать заявление. Теперь я уже ничего не смогу сделать. Ничего.

На душе тоскливо.

Марка уже нет в квартире. На серебристой дверце холодильника висит записка, написанная размашистым почерком:

«Приезжай в офис к 13:00, поедем за город. P.S. Фунтик уже ел. Будет делать жалобные глаза — не ведись».

Лаконично.

***

В офис я подъезжаю намного раньше. Выхожу перед стеклянной высоткой и задираю голову вверх: выглядит солидно. Последний раз я была здесь, чтобы обвинить Марка в сообщениях, которые мне присылал Костя. Грустно усмехаюсь и иду ко входу.

— Я к Федорцову. — Говорю охраннику. Жду, пока он сделает звонок, и пропустит меня через турникет.

Захожу в лифт и ищу обозначение кафетерия на кнопочной панели, но ничего нет. Круглые, безликие кнопочки натерты до блеска. Девушка с красной помадой на губах нервно вздыхает рядом.

— Извините, не подскажите, на каком этаже кафетерий? — Обращаюсь к ней.

Она осматривает меня, как муравьишку, случайно заскочившего в лифт. Мне становится очень неприятно. Да, я не заморачивалась с выбором и мои дутые ботинки смотрятся не очень уместно, но, извините, первые заморозки никто не отменял.

— Девушка, на двенадцатом этаже выйдете и сразу налево. — Добродушно отвечает за нее полный мужчина с синим галстуком.

— Большое спасибо. — Благодарно улыбаюсь и выбираю нужный этаж. Смотрю, как красные, светящиеся цифры мелькают на табло.

Благодаря отзывчивому мужчине быстро нахожу кафетерий. Несмотря на обеденное время, людей немного. Беру кофе и занимаю столик у окна с потрясающим видом на город. Пишу сообщение Федорцову, что я уже на месте. Не хочу сидеть у него в приемной, созерцая мелькающие мимо, дорогие костюмы. К тому же, мне все еще стыдно перед секретарем. Я шла в кабинет Марка напролом, как танк.

Делаю глоток горячего, ароматного кофе и смотрю в окно. Когда до меня доносится знакомая фамилия, поворачиваю голову и рассматриваю двух сотрудниц за соседним столиком. Обе молодые девушки, одетые согласно деловому дресс-коду: светлые блузки, брючные костюмы, волосы собраны в строгие прически. Они обсуждают Роберта. Его фамилию услышишь не часто, поэтому я сразу же напрягаю слух.

— Я тебе говорю, Дельфин больше не при делах. Ты слышала, как Николай Павлович о него ноги вытирает? — говорит одна девушка, доверительно наклонившись к другой. — Ужас, я вообще не понимаю, зачем он это терпит.

— Так женился на его дочке, вот и приходится терпеть, раз красиво жить хочется. Ты видела его тачку? А костюм? Он стоимостью в три мои квартплаты, а я на минуточку в двушке в центре живу.

— Он надеется, что когда Федорцов-старший от дел отойдет, то Дельфин его фирму под себя подгребет. — Продолжает девушка свою мысль, ковыряясь в салате.