Девочка, ты попала

Мамочка! Мне так страшно, почему идет такой сильный дождь, и никто меня не находит? Почему я продолжаю сидеть под этой горкой, скрепив руками дрожащие колени, выглядывая тебя. Ты же не оставишь меня здесь — одну? Мне… страшно.

Позади раздается хруст, кажется, то ветер гоняет сухие ветки из стороны в сторону. По крайней мере, так я себя утешаю, в надежде, что меня больше никто не преследует. Хруст становится еще громче, но вместо того, чтобы оглянуться, я смотрю в сторону входа на детскую площадку и жду тебя. Я знаю, родители не бросают своих детей…

Я уверена в этом.

Я так думаю, вплоть до того момента, пока мужская холодна рука не сжимает мое плечо и не заставляет повернуться.

— Дрянь, — его пронизывающий голос отдается эхом в моей голове. Я словно поймана врагом, который вот-вот вытащит пулемет и расстреляет меня на месте.

— Пожалуйста, — шепчу я, пересохшими от волнения, губами. Вместо ответа он поднимает меня и ударяет тыльной стороной ладони, заставив мое дрожащее тело упасть на пол. Я скольжу руками по полу и только сейчас понимаю, что мне больше не десять, и в округе нет детской площадке. Я у себя дома, а передо мной человек-монстр, который должен был стать моим мужем.

А дальше все как в тумане, он заносит ногу и ударяет меня в живот. Наклоняется, наматывает мои волосы на руку и цедит что-то сквозь зубы, в его глазах лютая ненависть и сплошная дымка. Ощущение, словно передо мной не Денис, а незнакомец, желающий выместить свою силу на девушке.

Превозмогая страх, я сдерживаю рыдания, которые от отчаяния рвутся наружу. Когда люди не знают, где искать спасения, они плачут, в надежде, что их крик кто-то услышит. Но мой крик никто не сможет услышать, я словно онемевшая чайка, угодившая в сети рыбака. И последняя надежда, что этот кошмар закончится тает так же, как и вера в то, что в этом мужчине было что-то светлое.

Денис поворачивается ко мне спиной, он оглядывает комнату, будто пытается найти чьи-то следы. И в этот момент я из последних сил поднимаюсь на ноги. Бегу на ослабевших ногах в коридор, но не в спальню, а к входной двери. Слышу за спиной голос Дениса, его интонация ледяная, словно голос принадлежит не человеку, а роботу.

Я настолько боюсь, что у меня едва не разрывается перепонки от учащенного пульса. Мои шансы на спасения равносильны шансам слепого котенка найти свою мать. Мама… Интересно, если я умру, она будет плакать? Кто-нибудь вообще будет горевать, если сегодня мое тело даст сбой? Не понимаю, почему я об этом думаю сейчас.