Девочка, ты попала

— Убирайся из моей жизни! — шиплю я, приблизившись к нему. — Думаешь боюсь тебя? — окидываю его брезгливым взглядом, не понимая, как я могла связаться когда-то с таким ничтожеством. — Давай, говори своим кредиторам, что я здесь. Пусть приезжают и попробуют выбить из меня деньги. Тебе ведь не привыкать. Ты столько раз подставлял меня под удар, — напираю я.

Страха больше нет, он закончился. Артем трус и если бы он действительно был должен какой-то крупной шишке, то за мной уже давным-давно пришли бы. Мой бывший просто пытается манипулировать глупой девушкой Агатой, вот только в этот раз не получится. Все. Баста.

Я вижу как в его взгляде что-то меняется и он становится неуверенным. будто план дал сбой и он не знает, что делать с этой новой версией Агаты.

— Уходи, — отталкиваю его и открываю машину.

— Ты пожалеешь, как и твой мажорик, — выплевывает он, когда я захлопываю дверь и так быстро трогаюсь с места, что свистят шины.

Я не позволю разрушить свою жизнь.

— Агата, — Матвей всматривается в мое лицо, а меня пронзает оцепенение.

А что если это Артем? Что если это он виновен в аварии и Матвей пострадал из-за меня. Встряхнув головой, отгоняю от себя эти мысли. Я расскажу о каждом слове сказанном бывшим мужем и своих предположениях, но сейчас важен только он.

Приподнимаю руку и едва уловимо касаюсь его брови. Над ней уже сформировался синяк и она немного припухла.

— Бывало и хуже, — отшучивается Орлов и берет мою руку в свою, поднося к губам. — Что ты здесь делаешь?

— Я звонила тебе, но ответа не было, а потом ответил врач и сказал, чтобы я приехала так как… — голос обрывается от наплыва эмоций.

— Тише, все хорошо, — он прижимает меня к своей груди и целует в макушку. Сердце все еще лихорадочно стучит в груди, но чувство тревоги понемногу отступает. Матвей вдруг напрягается и переводит взгляд на Беркутова, который смотрит на нас во все глаза, хотя есть в нем что-то такое странное. Будто он находится на грани пропасти и вот-вот в нее сорвется. — Где Диана?

— Она в палате, — Беркутов кивает в сторону палаты, находящейся в дальнем углу коридора. — Пришла в себя, но… — он не успевает договорить, как Матвей тут же устремляется в нужном направлении.

Он отпускает мою руку лишь тогда, когда мы переступаем порог палаты и я едва не падаю от шока. Хрупкое тело Дианы лежит на белой койке, и кажется таким маленьким и одиноким. Свернувшись калачиком, она поднимает на нас испуганный взгляд, отчего мое сердце сжимается до невыносимой боли. Все лицо девушки покрыто синяками и кровоподтеками, а на щеке наложен бинт.

Матвей падает на колени около постели сестры, взяв ее за руку. Вижу, что он едва сдерживается, чтобы не взвыть в голос.

— Ди… — шепчет Орлов и прерывисто выдыхает.

— Все…, — Диана не договаривает, так как слова оборачиваются слезами.

Матвей приподнимается, затем целует сестру в лоб. Она сотрясается от рыданий в его объятьях. Орлов заверяет ее, что все будет хорошо и он отомстит тому, кто совершил этот отвратительный поступок.

— Не плачь, крошка, — приговаривает он, заботливо гладит Ди по волосам и прижимает к себе, а меня не покидает ощущение несправедливости. Она такая хрупкая, нежная и светлая. Напоминает мне себя восемнадцатилетнюю. Наивную и глупую. Внимавшую каждому лживому слову. И меня точно также растоптали. Убили душу и все мечты. Что должно жить в человеке, чтобы уничтожить другого? Кто слепо верит и любит. Кто доверяет и отдает свое сердце.

Мне так хочется ее обнять. Сказать, что она не одна и всегда может обратиться за помощью или просто поговорить.

Беркутов подходит к больничной койке, только с противоположной стороны от Матвея и кладет руку поверх ладони Дианы. Этот жест не ускользает от Орлова.

— Мот, ты потом выбьешь из меня весь дух, если захочешь, — устало произносит Кирилл. — Сейчас важнее найти урода и выбить из него дерьмо, — его голос словно сталь.

— Прошу, не надо! — с испугом произносит Ди и от того, что резко дергает, сразу морщится от боли. — Пожалуйста, Кирилл…