Девочка у моста

Поблагодарив охранника, Марта с Конраудом вошли в лифт и молча поднялись на нужный этаж. Проходя по коридору, Конрауд спросил у нее, не лучше ли поставить перед палатой охрану. Марта сообщила, что к руководству полиции уже обращались с этим предложением, но, как и стоило ожидать, руководство расценило это как неоправданную затрату и отказало.

Дверь в палату Ласси была распахнута настежь. У его кровати сидела женщина, которую они разыскивали. Увидев Марту и Конрауда, она попыталась выдавить из себя улыбку, но вместо этого у нее вышла какая-то гримаса. Женщина держала в руке телефон: она только что предприняла очередную попытку дозвониться до мужа.

— Я все еще в неведении… — сказала она растерянно. — Ничего не понимаю. Муж не отвечает на мои звонки и сам не перезванивает.

Состояние Ласси, похоже, оставалось без изменений. Он по-прежнему находился в коме и неподвижно лежал на кровати, однако признаков того, что он испытывает болезненные ощущения, не наблюдалось. Он все так же был подсоединен к различным приборам, предназначение которых являлось для Конрауда загадкой. На обоих запястьях у Ласси были закреплены катетеры для введения в кровоток физраствора и лекарственных препаратов.

— Я места себе не нахожу от волнения, — продолжала женщина. — Он никогда так раньше не поступал. И что ему только взбрело в голову?

— Полагаю, что необходимо объявить вашего супруга в розыск, — сказала Марта. — Причем, не откладывая.

— Очевидно, да. — Похоже, женщина немного отошла от потрясения, вызванного тем, как ее днем ранее доставили на допрос в полицейское управление. — Видимо, так нам и стóит поступить: раз уж он не дает о себе знать.

— Простите… а у вас как самочувствие? — спросил Конрауд. Ему казалось, что, видимо, из-за недостатка сна женщина несколько дезориентирована. — Мы можем вам чем-то помочь?

— Я в порядке, благодарю. Только очень волнуюсь, — ответила она. — У меня упадок сил. Я так переживаю за мужа, что глаз не могу сомкнуть. Раньше он никогда себе такого не позволял. Никогда! Исчезнуть вот так, не предупредив… Больше всего меня пугает, что с ним могло что-то произойти. Может, он в аварию попал?..

— Если бы он попал в аварию, мы бы уже об этом знали, — заверила ее Марта. — Однако у вас есть хоть какое-то предположение, почему он не выходит на связь?

— Я понятия не имею. Господи! Только бы он вернулся… Как же я устала!.. Как же я устала от этой бесконечной… лжи. Как я устала…

— От какой лжи? — напряглась Марта.

Женщина молчала.

— Вы полагаете, что это из-за Данни ваш муж не выходит на связь?

— Данни?

— Он с ней плохо обходился? Возможно ли, что он предпочел скрыться, чтобы не отвечать за последствия? Такое возможно?

— За какие последствия?

— Нам известно, что Данни собиралась распространить некий компромат. У меня складывается впечатление, что речь идет о какой-то семейной тайне. Эта тайна касалась самой Данни, но и вы, и ваш муж о ней знали. И я полагаю, что ваш муж решил заставить ее замолчать.

— Да, — голос женщины надломился. — Когда Данни впервые обо всем рассказала, он заставил ее молчать. Вряд ли можно выразить это другими словами. Но виноваты мы оба. В равной мере. Ни он, ни я и пальцем не пошевелили. Ведь тогда началось бы разбирательство, и вся его карьера пошла бы коту под хвост… И мне пришлось бы распрощаться с политикой… Он говорил, что мы ничего не можем сделать, что у нас связаны руки, что нельзя выносить сор из избы… Ничего удивительного, что Данни пристрастилась к наркотикам. Бедное мое дитя!.. Я так и сказала мужу, что ответственность целиком и полностью на нас. Будь мы честнее, протяни мы ей руку, не молчи мы, все еще можно было бы исправить. А мы… молчали. И заставили ее молчать. Бросили ее на произвол судьбы, и ей пришлось одной тащить эту непосильную, постыдную ношу. — На глаза женщины навернулись слезы. — Боже, как же это тяжело! — простонала она. — Как же тяжело об этом говорить. Если б только муж был здесь! Он бы вам все рассказал. Все как есть.

Конрауд бросил взгляд на Марту, словно прося у нее разрешения вмешаться и выяснить у женщины дополнительные детали. Марта едва заметно ему кивнула.

— Нам нужно допросить вашего мужа, — сказал Конрауд. — У полиции уже были подозрения, что он подвергал Данни насилию. Теперь необходимо установить все подробности.

— Допросить моего мужа? — женщина явно поразилась.

— Данни подвергалась насилию, верно? — спросил Конрауд.

В этот момент по коридору проходила медсестра. Она толкала перед собой каталку, на которой лежал очень пожилой человек. Когда каталка оказалась напротив распахнутой двери, старик повернул голову и посмотрел в палату Ласси. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Одно из колес каталки скрипело, но по мере того как она удалялась, скрип становился все слабее, пока совсем не затих.

Женщина склонила голову.