Девочка Вепря

Перекинув маленькую чёрную сумочку через плечо, торопливо шагаю по коридору, с особой осторожностью обходя помытые тётей Машей участки пола.

– Уже уходишь, Анют? – женщина, вскидывает голову вверх, вытирая лоб рукавом рабочей униформы.

– Да, тёть Маш, побежала. Завтра тест важный по общей педагогике, хочу ещё перед сном перечитать пару параграфов.

– Больно учёная, ты у нас, Анька, – ухмыляется техничка, выжимая тряпку в стоящее рядом ведро с мыльной водой. – Девчонки в твоём возрасте по свиданкам бегают, а ты из-за учебников носа не высовываешь. Смотри, вот расхватают всех приличных женихов, пока ты свои параграфы перечитываешь. Хотя… – таинственно тянет и, подмигнув, кивает в сторону лестницы, – Сергей Николаевич только что вниз пошёл. Приходил сегодня к нашему директору благотворительный концерт обсуждать, который наши детки на следующей неделе устраивают, и опять про тебя спрашивал. Я слышала.

Смущённо отвожу глаза в сторону, чувствуя, что покраснела до самых ушей. Ужасный недостаток моей кожи. Она такая чувствительная, что малейшее стеснение тут же отражается на лице, в виде пунцовых щёк.

И зачем тётя Маша опять завела этот разговор? Честное слово, иногда мне кажется, что она слишком злоупотребляет любовными романами, которые пачками проглатывает каждую неделю, а потом в ярчайших подробностях пересказывает мне сюжеты особо запомнившихся ей книг.

А теперь она ещё это своё романтическое чтиво пытается переносить в реальность, в которой главной героиней, очевидно, выступаю я. Потому что с тех пор, как у нашего детского дома появился спонсор, она вбила себе в голову, что Сергей Николаевич испытывает ко мне симпатию, и теперь как Штирлиц следит за каждым его взглядом и словом, обращённым в мою сторону, подвергая всё это жёсткому анализу.

И хотя я понимаю, что всё это надуманные тётей Машей глупости, её не переубедить. Я уже перестала предпринимать попытки объяснить ей, что Сергей Николаевич общается со мной исключительно по организационным вопросам, касающимся детского дома и его воспитанников. Да, он всегда предельно вежлив и обходителен со мной, улыбается при встрече, по праздникам приходит с цветами. Но с каких пор хорошее воспитание приравнялось к ухаживаниям?

– Ой, не знаю, Анюта чего ты нос воротишь, – тянет задумчиво. – Такой мужчина видный. Молодой, красивый, бизнесмен, и не женат ведь, что самое главное… Детей любит, опять же, значит, папой будет хорошим. И чего тебя не устраивает?

Тяжело вздохнув, натягиваю на лицо улыбку. Ну не буду же я, в самом деле, на тётю Машу злиться. Глупо это. Хочется ей думать, что Родионов в меня влюблён, пусть думает. Чего женщину лишний раз расстраивать.

– Я подумаю, тёть Маш, обещаю. Ладно, побегу, а то поздно уже.

Наклонившись, целую её в мягкую щёку и быстро сбегаю по ступенькам вниз. Распахиваю тяжелые металлические двери учреждения и выхожу навстречу свежему воздуху.

Погода действительно замечательная. Сухо и ветра практически нет. Единственный минус в том, что темнеет очень рано. А так как в детском доме я работаю во вторую смену, то освобождаюсь почти в десять вечера, и идти домой мне приходится в потёмках.

К сожалению, не так давно такой поход закончился для меня не самым лучшим образом.

Вспомнив события недельной давности, чувствую, что снова начинаю волноваться, и по позвоночнику тонкой змейкой спускаются неприятные мурашки. Глубоко вдыхаю полной грудью и медленно выдыхаю, про себя отсчитывая от десяти в обратном направлении, как учили нас на лекциях по психологии.

Это простое упражнение помогает немного успокоиться и прийти в себя. К сожалению, теперь мне приходится совершать этот ритуал после каждой вечерней смены в приюте. Потому что окончательно забыть события той ночи пока что не получается.

Быстрым шагом иду по тротуару, стараясь держаться в свете фонарей, и против воли вспоминаю тот злополучный вечер, мысленно ругая себя за это. Потому что обещала себе, что выкину ужасное происшествие из своей головы, как страшный сон, вычеркну из памяти, словно этого всего не происходило со мной. А в итоге всё равно каждый раз, возвращаясь с работы, по дороге вспоминаю те жуткие часы, проведённые в участке.

Я тогда пол ночи дома в подушку проревела и наутро была похожа на измученную гриппозницу.

Слава богу, что закончилось всё не так страшно, как могло бы. Что этот ужасный патрульный, схвативший меня вместе с проститутками, ограничился только угрозами. И самое главное, что тот мужчина из отдела ничего не сделал.