Девочки

Был поздний ноябрьский вечер, после спектакля Ангелочек собиралась домой. Она вышла на улицу, когда толпа, поджидавшая своих кумиров, уже разошлась. Было холодно, дул пронизывающий ветер, Ангелочек закуталась в меховое манто, отшвырнула носком лакированного ботинка кучку жухлых листьев и направилась домой. Позади раздавались шаги. Она оглянулась: за нею шёл молодой человек. Когда он поравнялся с нею, произнёс: «Я Вас видел в спектакле, Вы – Ангел, я Вами восхищён». Наталья как не старалась, но не могла скрыть, что его внимание ей польстило. Они познакомились. Аслан был высоким, красивым парнем с умными глазами, чувственным ртом. Его родители жили в Грозном, а он в Саратове учился на инженера. Возле её подъезда они договорились о следующей встрече. Весь следующий день она решала, что ей надеть – облагающее чёрное платье с высокими сапогами или красный брючный костюм, в котором она выглядела необыкновенно привлекательно, или, может быть, розовую юбку? В результате к Аслану Ангелочек вышла в строгих чёрных брюках и свитере с горлом. «Кто он такой, чтобы я так стремилась ему понравиться?» – злилась она, подкрашивая губы перед зеркалом. Но и в строгом свитере, а может, и благодаря ему, она очень понравилась чеченскому парню. Их встречи стали регулярными, он называл её Ангел, дарил цветы, приносил апельсины и конфеты. Но для Натальи это была игра. Общаясь с ним, она представляла, будто они на сцене, и сотни глаз следят за их диалогом. Сегодня она Джульетта, завтра – Лариса из «Бесприданницы», она была разной, но никогда самой собой. А Аслан влюбился. Он написал родителям, что хочет жениться, и они были согласны. Он ждал лишь момента, чтобы сделать предложение.

Ангелочек страдала: «Как может этот глупый режиссёр не понимать, что у неё талант, что она хоть сейчас готова сыграть Офелию?» Аслан целовал её руки и соглашался.

На репетиции в конце театрального сезона, Ангелочек не выдержала и громко заявила, что нельзя давать все лучшие роли этой старухе Кидановой (которой было тридцать два), когда рядом есть молодые таланты. В гробовой тишине режиссёр поднял брови: «Вы имеете в виду себя?» «Да». «Не стоит так обольщаться, Вам очень далеко до Елены Станиславовны». После таких слов оставаться в театре было нельзя. Но и в институте скоро узнали об этом скандале, за её спиной шушукались, на неё показывали пальцем. Один преподаватель так обратился к Наталье: «Госпожа великий талант, прошу Вас ответить на мой вопрос»… Ей стало неуютно. Она мечтала скорее доучиться и ехать в Москву – уж там её оценят по достоинству.

Аслан был на её стороне, он выслушивал её негодования и обиды и всё никак не решался сказать о своей любви.

В тот вечер они пили шампанское. Она как-то быстро опьянела и попросила отвезти её домой. Дома он снял с неё пальто, сапоги, шарф, но не остановился на этом. Она не противилась.

Утром, увидев его в своей постели, она подумала, что это не страшно. В конце концов, у них роман. Скоро она уедет. И быть может, однажды вспомнит его в своих мемуарах.

В начале апреля Ангелочек поняла, что беременна. Она спросила у подруги, знает ли та какого-нибудь врача. Подруга посоветовала свою знакомую, но не удержалась и рассказала Аслану об этом разговоре. Когда он прибежал к ней домой, её не было. Он стал ждать. Она пришла поздно. По её лицу он понял, что опоздал. «Как ты могла, как ты могла? – кричал он, задыхаясь. – Ты ничего мне не сказала. Почему ты не рассказала мне? Я не прощу тебе, слышишь, никогда не прощу». Потом он ушёл. Навсегда.

Много позже – после долгих скитаний в Москве, возвращения в родной город, ссоры с местными театралами – она узнала, что Аслана убили через год после его возвращения в Грозный.

В тридцать семь лет Наталья вышла замуж за профессора университета, долго лечилась, но так и не смогла родить ребёнка.

Сейчас она работает учителем танцев, вышивает гладью, пишет стихи о Чаше Грааля и о потерянных небесах.

Наташа

Наташу, мою одноклассницу, я впервые после окончания школы встретила в городской филармонии. Играли Моцарта. «Реквием». Эта музыка всегда вызывала во мне сложные чувства, но в тот вечер настроение было просто гнетущим. Как же я была рада увидеть знакомое лицо, поговорить, вспомнить весёлые годы учёбы.

Наташа выглядела шикарно. Белые волосы были взбиты и убраны в высокую причёску, дорогая сумочка, умопомрачительные сапоги. В гардеробе ей подали норковую шубу. «Вижу, ты счастливица», – произнесла я не без некоторой зависти. «Ещё какая, – как-то криво улыбнулась она. – Пойдём, посидим где-нибудь, поболтаем. А то эти музыканты всю душу вымотали».