Девочки

Однажды Валентина не смогла дозвониться мужу и решила зайти, что бы кое-что обсудить. Муж был дома (в окне горел свет), но долго не открывал. Валя забеспокоилась, стала колотить в дверь, из соседних комнат выглядывали люди, и ухмыляясь, исчезали. Виктору пришлось открыть. В глубине комнаты на диване сидела длинноволосая девица и надевала колготки.

Валентина пришла домой вся в слезах. Дочь спросила, что произошло. Валя молча собирала вещи мужа, методично складывала глаженые сорочки, привычными жестами расправляя складочки, аккуратно складывала брюки, носки, бельё. «Мам, что случилось, в конце-то концов? – вспылила Аня. «Твой отец с нами жить больше не будет. Он нашел себе молодуху и спит с ней. Всё общежитие в курсе». «Ма, ты сама виновата, посмотри на себя, ты же толстая, неухоженная. У тебя только варка борща на уме – с тобой не о чем поговорить». Валя не ожидала такого от дочери. Она стояла и молчала, сраженная дочкиными словами. Аня ушла в свою комнату, а Валентина села в коридоре рядом с телефоном и взяла трубку. «Мне хотелось позвонить кому-нибудь, позвать на помощь, мне было так больно, но ведь не позвонишь в «скорую помощь» с такой бедою. Я оделась и вышла во двор. Постояла, подышала, стало легче, сердце отпустило. Мимо шли соседи, здоровались, заговаривали, а мне в тот момент не хотелось никого видеть. Я пошла по улицам, потом устала, села в маршрутку, куда-то ехала, выходила и шла. Зазвонил сотовый телефон, звонила Аня, но я не ответила на звонок, позвонил муж, я бросила телефон в снег. Уходя, я долго слышала мелодию звонка из сугроба. Зачем было выбрасывать телефон? Это был его подарок, и мне казалось, будто он грязный. Глядя заплаканными глазами на фиолетовые тучи на черном небе, я вспоминала, что муж прикасался ко мне, приходя от той длинноволосой. Брезгливость, отчаяние и боль смешались в моем сознании. Я брела наугад. Ближе к полночи я обнаружила себя возле дома моих родителей. Мать уже все знала, ей позвонила Аня. Мать положила меня спать, а на утро у меня поднялась температура и я провалялась в постели в доме родителей еще неделю. Аня пришла и просила прощение, я простила. Она сказала, что отец забрал вещи и живет в общежитие, а она все эти дни живет в квартире одна»…

После возвращения домой жизнь потеряла для Вали прежний смысл. Она перестала готовить, гладить и убирать, кое-как по утрам собираясь на работу, осунулась, постарела.

С нового учебного года в институте открылась вакансия преподавателя информатики. Валентина вспомнила, что она по этой специальности получила в университете красный диплом и решила преподавать. Было сложно, но душевная опустошенность заставляла ее увлеченно работать, искать новые знания. В Интернете она познакомилась с мужчиной, стала встречаться. Этот Сергей заставил ее снова себя почувствовать женщиной.

«На меня лет пятнадцать никто не смотрел влюбленными глазами, я и забыла, что значит собираться на свидание, волноваться, подбирая себе наряд».

Оказалось, что она совершенно не знает своего тела, не знает его размеров, и вообще не любит себя. Приходя в магазин, в примерочной Валентина отводила глаза от зеркала, боясь взглянуть на толстуху, упорно стремящуюся влезть в вещи на несколько размеров меньше реальных. Она решила что-то делать. Для начала перестала есть на ночь, потом стала отказываться от бесконечных чаепитий, бывших на кафедре в большом почёте. Валя удивилась: сколько времени тратится на питье чая и пустую болтовню. Когда сослуживицы жаловались друг другу на мужей, свекровей и детей, Валя гуляла по Всемирной паутине. Случайно наткнулась на список вакансий одного из ведущих банков, где требовался программист. Ей было страшно отправлять резюме, не надеясь на ответ. Но ответ пришел на следующий день. На собеседовании Валентине предложили занять должность после небольшой стажировки в Москве. «Все бросить и куда-то ехать учиться? До развода мне не пришло бы такое в голову. А теперь я была свободна в полном смысле этого слова».

Она уволилась. Собрала вещи и через две недели была в столице. Месяц стажировки Валя использовала «на всю катушку»: ходила на симфонические концерты, в театр, музеи.

Она вернулась другим человеком, постройневшая, уверенная в себе, с огромной сумкой новых модных вещей. Дочь ее не узнала.

«Я собирала себя по частям, как хирург пациента после ужасной аварии. Что удивительно – всё срослось. Но по ночам мне до сих пор снится сон, будто Виктор возвращается. А я решаю, принять его или нет».

Две жены Вадима Аркадьевича