Би.
Было бы два сердца, но на твое легло пятеро.Фем.
Опять! Я уже много раз тебе говорила, у нас оборвался веревочный трап! В спелеологии и не так бывает.Би.
Полезли в подпол шестеро, пять парней и их девка. Как ты могла! Как ты могла, девочка! Доца моя!Фем.
От тебя все равно куда, хоть под землю, хоть в горы. Только бы подальше.Би.
Никто не может простить другому факт рождения. Дети проклинают родителей и обратно. Общий крик: «Зачем?!»Фем.
Нет, почему, ведь ты только и мечтаешь, чтобы у тебя в руках был кто-то мягкий, как пластилин, нежный и послушный, кем можно распоряжаться! Единственная доступная убогому человеку форма полной власти! Можно пеленать, купать, одевать-раздевать, водить за собой, оно будет смотреть вам в рот и повторять, что вы скажете! Будет есть, что дадите! Но когда оно вырвется из ваших рук, вот тут берегись! Вот тут вы выходите из берегов! Что было, когда ты папулю потеряла! Какой был послушный! Ах, певица! Ты!Би.
Это была грязная история. Я должна была его погнать.Фем.
Ты лишила меня отца. Он бы мог ко мне приходить! Это мой отец!Би.
Что есть отец? Биологически это для него ничего, полчаса пыхтенья, какие-то секунды извержения, акт приятный и не более. Чтобы стать отцом, не нужно ничего, кроме того, что у него имеется от рождения. Козел может стать отцом, баран, осел. Червяк отец, клоп отец, таракан отец. А чтобы стать матерьюФем.
Свободы! Свободы!Би.
А просто вот что: у твоего отца другая женщина.Фем.
Откуда ты знаешь?Би.
Доца. Такие вещи сразу понятны любой жене.Фем.
Это шизофрения.Би.
Да? А лекарства?Фем.
Шизо, шизо.Би.
Лекарство от трихо чего-то, это шизофрения, у него в сумке? Почти конченная упаковка?Фем.
Шизо. У тебя у самой это трихо чего-то.Би.
Нет! Я быстро пошла проверилась.Фем.
А как же он тебя не заразил?Би.
Как можно заразить, если у нас ничего нет?Фем.
А как же он вообще заразился, чем? Рекламная пауза.Би.
О чем я и говорю. У него другая женщина. Или мужчина? С другой стороны. Я размышляла.Фем.
Зачем ты роешься в наших вещах?Би.
Да кой рылась! Кой рылась! Я споткнулась в темноте, вечно по всей прихожей валяются сумки. Шла ночью в туалет. Чуть не грохнулась. Зажгла свет. Из кармашка все высыпалось. Трихо-лекарства.Фем.
Хорошо. А мои фотографии тоже высыпались в прихожей? Которые ты мне принесла и показывала лаборантам? Где я загораю? Все перерыла? Где я голая снималась. Добилась?Би.
Я была в большом шоке… Сексуальная жизнь человека тяжело воспринимается его близкими родственниками… Не надо раскидывать ваши сумки… Вы раскидывали ваши сумки… Та жизнь кончилась. Когда мы вернемся в наш дом, я пальцем не трону… мы пальцем не тронем…Фем.
Да! Да!Би.
На всякий случай, если у меня… со мной вдруг будет что-то. Деньги я положила под половицу в твоей комнате, за тахтой. Прибила гвоздем. В пакете. И золотые кольца там.Фем.
Если с тобой что будет, то это и со мной будет… Рекламная пауза.Би.
Да, мы исчезнем, не оставив никого.Фем.
Папу?Би.
Да, папу это ты оставляешь, а я? Он мне не родственник… Свою маму и злую сестру в Кривом Роге я оставляю… Я уйду, уведу тебя за собой, бедная моя доца… Ничего ты в жизни не видела… Замуж не вышла, не рожала…Фем.
А ты видела, вышла и рожала, и хрен-то толку от того.Би.
Это трагические обстоятельства, которые поломали нашу жизнь. Но надо их пересилить!Фем.
И без трагических обстоятельств все равно хрен. Я бы от тебя все равно ушла… Папа тоже… Ты сидела бы одна как перст.Би.
У меня знаешь сколько счастливого было в жизни? Я пела в опере в хоре! Готовила партию соло няни! В «Евгении» этом! Мы называли «Евгений Орехин», просто «Орехин». Завтра поем в «Орехе». Мне есть что вспомнить!Фем.
Этого добра и у меня навалом. Фотографий одних ящик. Все спуски, все пещеры, подземные озера, спасательные работы, сталактиты, сталагмиты, наскальная живопись, стоянки человека.Би.
Тебя эти пятеро твоих фотографировали?Фем.
Мы с подругой отдельно загорали, за кустами… С Осиновой… там где голова за кустом и задняя часть в объектив, это Осинова… И где таз приподнят и лица не видно, тоже она…Би.
Ты не могла так, конечно. Моя доца. Вот и все, что останется от нашей жизни… Куча фотографий. Выкинут на помойку.