Девочки мадам Клео

Понимая, что его мысли вот-вот вызовут неуместную физиологическую реакцию, если он не успокоится, Питер чуть приподнял свои темные очки и оглядел залитую солнцем террасу. На террасе были только мужчины, они сидели группами – болтали, читали, завтракали.

Питер попросил еще кофе и отмахнулся от невыносимой мысли. Скорее всего, он никогда ее больше не увидит. Он понял, что не знает ее настоящего имени. Знает только лишь, что она работает в Париже на мадам Клео и, весьма вероятно, никогда не откликнется ни на какую его попытку встретиться с ней.

Питер поднял глаза и увидел, что к нему приближается знакомая фигура. Лорд Уильям Мосби, крупнейший владелец средств массовой информации, не довольствуясь журналами и газетами, которые уже имел, когда-то предпринял неудачный набег на ВСН. Питер не очень-то был настроен беседовать с человеком, грузно ковылявшим в его сторону, но заговорило самолюбие. Ему хотелось, чтобы Мосби увидел, что он тоже в числе гостей.

Ши поставил на столик чашку и выбрался из шезлонга.

– Доброе утро, лорд Мосби, – сказал он, протягивая руку. – Питер Ши. ВСН.

На какую-то секунду Мосби втянул голову в плечи, напомнив гигантскую черепаху.

– Мы встречались в этом году на приеме в Берлине по случаю заседания совета НАТО, – излишне бойко напомнил Питер.

– Да. Ши. Да, конечно, – прошамкал лорд Мосби в той характерной манере, которая присуща всем высокородным англосаксам.

Губы его едва шевелились.

– Выпьете со мной кофе?

Лорд Мосби кивнул, потом плюхнулся в кресло рядом с шезлонгом Питера.

– Стрелять идете? – спросил Мосби.

– Нет, как ни обидно. У меня сегодня вечером деловая встреча в Париже, – посетовал Питер. – Придется ехать.

– Что ж... – Лорд Мосби держал паузу, пока слуга подавал ему кофе, потом повернулся и в первый раз обратился к Питеру: – Странно видеть вас здесь, Ши. Не по службе, надеюсь. Гм. Здесь все не для печати. Абсолютно не для печати.

– Конечно, лорд Мосби. Нет, нет. Сегодня я сугубо частное лицо.

Лорд Мосби хрюкнул и отхлебнул кофе.

– Как вам барон? Каков праздник? – спросил он, громко глотая.

– Великолепно, сэр.

Мысли Питера понеслись вскачь. Его так и подмывало спросить о женщинах. Он навострил уши, когда Мосби поставил свой кофе и небрежно бросил:

– Как вы думаете, где находятся дамы днем? Столько лет сюда езжу. Щедрость барона безгранична. Исключение – эти женщины. Они появляются только как стемнеет.

Питер нервно рассмеялся.

– Мне и самому интересно, – заметил он, качнувшись вперед в своем шезлонге. – Я познакомился с одной из них этой ночью и не прочь был бы повидать ее вновь.

Репортерская жилка взяла в Питере верх. Что, если попытаться надавить на Мосби?

– Я слышал, эти девушки работают на некую мадам Клео. Ее бюро находится в Париже, если не ошибаюсь?

– А в чем, собственно, ваша идея, Ши?

– Я подумал – позвоню этой мадам Клео и опишу девушку.

Мосби прижал подбородок к груди, точно хотел проверить, не плавают ли в кофе насекомые.

– Видно, дела у ВСН идут лучше, чем я полагал.

– Как это?

– Звонок обойдется, знаете ли, тысяч в шесть фунтов.

– За девушку?

– Да нет, любезнейший, за номер телефона мадам Клео, – уточнил лорд Мосби так снисходительно, как это делают только британцы.

Мосби поднялся с кресла и взял со стола хлыст.

– Вы прежде не бывали на « Ля Фантастик»?

– Нет, сэр. Не бывал и должен сказать, это исключи...

– Так я и думал, – оборвал его Мосби.

Он повернулся и пошел через террасу в направлении конюшни барона.

Питер смотрел ему вслед, их краткая беседа не дала никаких оснований проникнуться симпатией к этому человеку.

Со своего, очень удобного для наблюдения места, Питер увидел грума, который стоял возле двери конюшни и держал под уздцы двух оседланных лошадей: одну – в яблоках, другую – аспидно-черную.

Питер выпрямился и снял очки.

На черной лошади сидела красивая миниатюрная блондинка.

– Ах ты, сволочуга, милорд толстожопый, – пробормотал Ши.

Взглянув на часы, он решил, что успеет еще поплавать. Потом можно отправляться в Париж.

К трем Питер принял душ и уложил вещи. Оставалось сообщить лакею, что он готов к отъезду и просит подать для него машину.

Он поднял трубку. Ни звука. Набрал номер, названный ему в первый день. Тишина.

Он отступил в комнату, подхватил свои сумки и вышел, пытаясь выбраться самостоятельно.

Пройдя половину душного темного коридора, он услышал голоса, доносившиеся из-за полуприкрытой двери справа. Трудно было устоять и не заглянуть внутрь. Увиденное настолько ошеломило его, что он остался стоять с открытым ртом.

В центре комнаты, ничем не отличимой от той, из которой он только что вышел, стояла толстуха в нелепом белье из красного атласа и в туфлях на высокой платформе. А за ее спиной другая женщина, блондинка, надевала на нее платье, стараясь не смять начесанные волосы. Более дурацкой сцены невозможно было вообразить. Толстуха, вероятно, почувствовала чей-то взгляд. Не сходя с места, она туфлей на платформе лягнула дверь и с грохотом ее захлопнула.

В тот памятный день, по дороге в Париж, он думал почти исключительно о Мадлен и о том, как бы увидеть ее вновь.