Девочки с блестящим будущим

На баловство дочери вегетарианством Келли смотрела сквозь пальцы. Рано или поздно почти каждая девочка Сиэтла примеряла на себя роль вегана. Сама же Келли с давних пор придерживалась в еде философской концепции «все хорошо в меру». Однако в этом году концепция дала сбой, и теперь Келли тащила в рот все что ни попадя, а ее дочери не брали и маковой росинки. К счастью, Кэтрин не сообразила, что неповторимый вкус соусу, которым был заправлен салат «Цезарь», придавали анчоусы. Возможно, Келли повела себя по-свински, не предупредив об этом дочь, однако вопросы морали беспокоили ее меньше всего: мало она, что ли, ежедневно ишачит на кухне, потакая прихотливым вкусам домочадцев. Никакого глютена и молока для Крисси. Никакого мяса для Кэтрин. Уйма мяса и углеводов для Калеба, но боже упаси предложить ему склизкие помидоры. Никаких супов и запеканок для Кевина — вот чем аукается детство с днюющей и ночующей на работе матерью.

Когда все уселись за стол, Кевин поднял бокал.

— За Крисси! — провозгласил он и, сияя, повернулся к старшей дочери. — Твоя неподкупность, собранность и решимость делают тебе честь. Мы восхищаемся тобой. Ты — настоящий пример для подражания.

Калеб сдавленно хихикнул. В отличие от Крисси, которая ловила каждое слово преподавателей, он предпочитал ловить ворон.

— Ты достойна всяческого уважения. Ты сделала всё и даже больше, чтобы попасть в Стэнфорд. Дальнейшее — не в твоей власти.

— Спасибо, пап, — дернула плечами Крисси, — однако для меня главное победа, а не участие.

Келли обменялась с мужем встревоженными взглядами.

— Неважно, поступишь ты или нет, — сказал Кевин. — Мы любим тебя такой, какая ты есть, и безумно тобою гордимся.

— Верно. — Келли потянулась к дочери и коснулась ее руки.

— Как скажете. — Крисси проткнула вилкой кусок лосося.

— Потрясающий ужин, Кел, — поблагодарил жену Кевин и поглядел на детей. — Может, отправка вступительных документов Крисси — не единственное приятное событие на сегодня, а, ребята?

Калеб скептически хрюкнул и жадно набросился на пищу.

— Мне доверили исполнить на гобое сольную партию. На зимнем концерте, — робко сообщила Кэтрин.

— Превосходно, Кэт, — обрадовался Кевин.

— Сыграешь тот же отрывок, что и для «Американских талантов»? — спросила Келли.

На прошлой неделе Кэтрин послала аудиозапись музыкального выступления на престижный национальный конкурс, победитель которого получал шанс выступить на сцене Карнеги-холла. Келли уже смаковала, с какой помпой через два года они с Кэтрин напишут об этом в ее заявке на поступление в университет. «Университет!» — щелкнуло у нее в мозгу, как у собаки Павлова, увидевшей загоревшуюся лампочку. Мгновенно потеряв интерес к средней дочери, она мысленно вернулась к отправной точке своих недавних размышлений и неожиданно выпалила:

— Крисси, ничего новенького в школе не слышала? Куда ребята подают документы?

Крисси зарделась и уперлась взглядом в тарелку. Выбившиеся пряди волос упали ей на лицо.

— Ну, слышала ты чего-нибудь или нет? — нетерпеливо прикрикнула на нее Келли.

— Господи, мам, ты как заезженная пластинка! Нудишь одно и то же! — Крисси сощурилась. — И двадцати минут не прошло, как я отправила заявку, а мы снова переливаем из пустого в порожнее, кто куда поступает! Когда же ты угомонишься? — Она вскочила и швырнула тарелку в раковину. — Я сыта! По горло! Разрешите вас покинуть? Меня ждет учеба. Не хочу снижать успеваемость, иначе профукаю свой шанс на поступление в Стэнфорд.

— Крисси, это твое любимое блюдо, почему ты ничего не съела? И ты прекрасно знаешь, что нельзя кидаться грязными тарелками в раковину. Выбрось объедки в мусорную корзину, а не то мы тебя накажем — гулять не пойдешь.

Недобро зыркнув на родителей, Крисси склонилась над раковиной. Зачерпнув пригоршню салата, она отправила его в рот, затем довольно неряшливо очистила тарелку от остатков еды и безмолвно удалилась из кухни. Прелестно. Пробормотав что-то о домашнем задании, Калеб оставил на столе дочиста вылизанную тарелку и умчался вслед за сестрой. Кэтрин немного посидела, но, сообразив, что вскоре могут приняться и за нее, поспешила за братом.

Келли в сердцах хлопнула салфеткой о стол.

— Ну, вот и поговорили, — хмыкнул Кевин.

— Я просто спросила, не слышала ли она чего-нибудь.

Келли негодующе заелозила тряпкой по столу, возмущаясь неблагодарностью домочадцев, не оценивших ее стряпню, на которую она убила столько времени.

— Какое это теперь имеет значение? — пожал плечами супруг, ставя пустую тарелку на столик возле мойки. Не получив ответа на свой полуриторический вопрос, он вышел из кухни со словами: — Пойду проверю почту. Спасибо за ужин.