Девочки с блестящим будущим

– Доброе утро, Марен, – резче, чем ей хотелось бы, поздоровалась Келли, занимая место во главе стола.

– Привет, – мотнула головой та, не поднимая глаз от смартфона.

– Марен, пока никого нет, сделай милость, сбегай вниз в кабинет и попинай их там, чтобы приготовили кофе. Я заказала кофе, когда бронировала зал, но, смотрю, они так и не почесались…

Келли театрально повела рукой. Никакого кофе она, конечно же, не заказывала, но ей надо было отослать Марен на довольно продолжительное время, чтобы успеть заручиться поддержкой остальных матерей КПД.

– Хорошо…

– Доброе утро, дамы, – пропела Келли, отворачиваясь от нее и приветствуя вошедшую в зал Августу и семенивших за ней Дженнифер, Аманду и Сару.

Как только дверь за Марен закрылась, Аманда заверещала:

– Бог мой, Келли, мы только что узнали про Стэнфорд! Ты, наверное, рвешь и мечешь?

– Нет, – дернула плечами уязвленная Келли. – Это ничего не меняет.

– Ах, какая ты отважная, – восхищенно округлила ротик Сара. – Я бы умерла от страха.

Краем глаза Келли заметила ухмылявшуюся Августу – единственную среди них амазонку, искушенную в боях с приемными комиссиями. Настоящего ветерана. Но Августе легко потешаться над их треволнениями, ее дочь Грир – безусловный фаворит в гонке за Вандербильт и непременно туда поступит, как поступили оба ее старших брата, а до них – несметное количество отпрысков из рода Вэгенеров.

– При чем тут отвага? – ответила Келли. – Крисси – вторая по успеваемости в классе и получила тридцать четыре балла за общий тест. К тому же она полуфиналист национальной «Почетной стипендии», двойная «наследница» и «Женщина-ученый».

– Да, да, Крисси просто душка. Но если осталось всего одно место, и на него претендует Брук… – Аманда замолчала, озабоченно нахмурившись, и незаконченная ею фраза многозначительно повисла в воздухе. Женщины остерегались обсуждать Алисию и Брук при Марен, полагая, что та доносит начальнице о каждом сказанном ими слове. – И как насчет Винни? Ты что-нибудь о ней слышала?

– Нет, но, может, одна из вас спросит об этом Марен? – Келли вопросительно поглядела на Аманду. – Не в лоб, конечно, а… – Она запнулась: распахнулась дверь, и в зал с подносом, уставленным стаканчиками кофе, вошла Марен. – Ого, ну и метеор же ты, Марен. Спасибо!

– Послушайте! – торжественно объявила Сара. – На выходных Ханна подбрасывала монетку, чтобы окончательно решить, какой из трех университетов выбрать. И теперь она подает документы в Миддлберийский колледж!

– Чудесно! – всплеснула руками Аманда. – Но ведь в Вермонте жуткая холодрыга, разве нет?

– Ну да, однако мы в состоянии купить ей зимнюю куртку и ботинки, если она туда переедет. – Сара трагически закатила глаза.

Марен уселась за стол, и все взгляды обратились к ней.

– Итак, Марен, – с места в карьер начала Аманда, – Винни уже надумала, куда собирается поступать?

– В Вашингтонский университет по программе для отличников, – сухо отозвалась Марен.

– Ах, ну разве это не прекрасно? – восхитилась Аманда, многозначительно приподнимая бровь в сторону Келли.

И хотя метод Аманды узнавать новости был прост и непритязателен, он тем не менее приносил плоды. Келли стиснула губы, подавляя улыбку. Одно дело – предполагать, что Винни не осмелится бросить перчатку в лицо Брук и пойти наперекор Алисии, и совсем другое – услышать это из уст самой Марен! Келли возликовала. Стоило Винни переступить порог академии, и она превратилась в заклятого врага Крисси. Она опережала Крисси во всем, уводя у нее из-под носа причитавшиеся ей награды, премии и первые места. Но права пословица «отольются кошке мышкины слезки». Винни выбыла из игры, и Келли могла с чистым сердцем сосредоточиться на главной цели – победе за место в Стэнфорде. Да она просто не пережила бы, если бы это место досталось Винни! Проиграть Марен после того, как она, Келли, принесла себя всю без остатка в жертву семье и Крисси? Не дождетесь!

– Повезло Вашингтонскому университету, ничего не скажешь. А что решила Лили? – спросила Аманда, оборачиваясь к Дженнифер.

Дженнифер мгновенно погасила улыбку, и лицо ее превратилось в непроницаемую маску.

– Мы уважаем право Лили на личную жизнь и не посягаем на ее независимость в выборе университета, – отчеканила она, теребя свитер.

Женщины онемели. Но разве могли они хоть что-нибудь ей возразить? Дженнифер просто следовала «этическим нормам школы». Однако ее заученно оттарабаненная речь оставила в душе Келли неприятный осадок. Возможно, виной тому послужили самодовольный тон и поджатые губы Дженнифер. Келли не покидало ощущение, что та считает их открытое обсуждение выбора детей праздным и недопустимым сплетничеством. С другой стороны, Лили не тянула даже на расширенную Лигу плюща, так что Дженнифер ничего другого не оставалось, как искать утешения в глупейших школьных правилах.

– Вот и славно, – подала голос Августа. – Каждый ребенок имеет право поступать туда, куда ему хочется…