Деволюция человека: Ведическая альтернатива теории Дарвина

Одна из женщин, помогавших Амели, мадам де ла Салиньери, вспоминала потом: «Мы вшестером опускали девушку в воду и поддерживали ее… Между первым и вторым погружением ее в воду, когда мы подняли ее на специальном щите и хотели вынести из ванны, я отчетливо видела рану на ноге. Тогда Амели очень уверенно сказала: „Если вы положите меня обратно, я знаю, что исцелюсь“. Мы спустились по ступенькам обратно… Каково же было наше изумление, когда через минуту или две девушка сама выбежала из воды и сказала: „У меня больше ничего не болит; Дева Мария исцелила меня“. Я тут же опустилась на колени, чтобы осмотреть ногу, и увидела здоровую розовую кожу на том месте, где только что была гниющая рана».

Амели Шаньон пошла в медицинское бюро, где ее обследовали врачи, включая и доктора Буассари, который писал: «Она показала нам заключения врачей, где было написано, что она страдала от туберкулезного артрита колена, и что на стопе была гниющая рана и гнилая кость. Мы тщетно искали хотя бы след этих тяжелых недугов. Их не было ни на стопе, ни на колене… Исцеление… было мгновенным» (Boissarie. 1933. Pp. 15–16).

Были собраны показания врачей, которые лечили Амели Шаньон в Пуатье. Доктор Дюпон утверждал, что «наблюдал мадемуазель Амели Шаньон в течение нескольких месяцев, у нее была гниющая кость на стопе и туберкулезный артрит колена. Я решил удалить всю больную кость и вылечить колено уколами хлористого цинка. Девушка просила меня отложить лечение до ее возвращения из Лурда. Я видел ее прямо перед отъездом – она очень страдала от боли, и я не знал, как она сможет выдержать дорогу, так как до этого не покидала постель несколько месяцев. Вернулась она здоровой. Кость не болела ни в одном месте. Колено функционировало нормально. Девушка могла ходить, сидеть, наклоняться без малейшей боли» (Boissarie. 1933. P. 16). Дюпонт также писал: «Я получил более сотни писем, где меня просили дать информацию об истории болезни. Большинство этих писем были от моих коллег. Я всем отвечал: „И болезнь, и исцеление бесспорны“» (Boissarie. 1933. P. 16). Медицинское Бюро также собирало информацию в больнице Пуатье, у сестер, которые ухаживали за Амели и у спутников Амели по поезду в Лурд.

Мари Бриффо заболела в августе 1888 года. В течение четырех лет ее нога была в гипсе, она не могла встать с кровати, так как страдала от коксалгии, болезни тазобедренного сустава. Сустав гнил, и на этом месте появилась открытая гниющая рана, откуда выходили кусочки гнилой кости. Вся нога распухла, и Бриффо страдала от сильной боли. Инфекция отравила всю кровь в организме (Boissarie. 1933. Pp. 22–23). Описывая свой случай, Бриффо говорила: «В течение двух лет у меня был черный язык, постоянно пересохшее горло, меня тошнило от любой жидкости, я не могла есть твердую пищу. Однажды, когда мне должны были поменять белье, спина и нога прилипли к гипсу, и нужно было отодрать их от кожи, чтобы поднять меня; я вся была в крови… Врачи постепенно перестали приходить ко мне. Они сказали, что я никогда не поправлюсь и что скоро умру» (Boisarrie. 1933. P. 23).

Она не могла передвигаться, поэтому в Лурд ее привезли в похожем на гроб ящике. Ее соседи по купе думали, что она умрет в пути. Она все же продержалась все семьсот миль и прибыла в Лурд в сентябре 1893 года. Первая ванна не дала результата. Когда ее опускали в воду на следующий день, она почувствовала, что что-то происходит. «Боль уменьшилась. Нога уже не была такой тяжелой; казалось, что кто-то снял с нее огромный камень» (Boissarie. 1933. P. 23). Когда девушку подняли из воды, она сказала: «Я здорова» (Boissarie. 1933. P. 23). Ее сопровождающие обследовали ее. Мари Бриффо вспоминала: «на ноге не было раны; чернота и опухоль спали; они трогали мою ногу, – и она не болела – я была здорова!» (Boissarie. 1933. P. 23).