Девственная любовница

Я снова подле Вас. В соответствии с данным обещанием и ради собственного своего удовольствия, я сразу же пишу Вам. Я буду свободна в любой подходящий для Вас день на следующей неделе. Вам, мой дорогой наперсник, я могу поведать о том маленьком недоразумении, которое постигло меня в канун отъезда из Лондона. Я потеряла пятифунтовую банкноту. Ну скажите, разве я не неудачница? Однако я надоедаю Вам своими историями, а потому покидаю, но надеюсь на ответную строчку.

Надеюсь скоро увидеть Вас.

Лилиан

Мне это письмо не понравилось, и моя разгоравшаяся страсть с лихорадочного жара упала до точки замерзания. Разве такое послание должно получать от молоденькой девушки накануне первого свидания? Тут попахивало профессионализмом. Она что, хотела себя продать? Я принял решение не иметь с ней больше ничего общего и, несмотря на агонию разочарования, ответил следующим образом:

Джеки – Лилиан

Париж, четверг, 18-е ноября 1897

Дорогая моя Лилиан,

Очень рада была услышать, что ты благополучно вернулась из своего путешествия и что ты жива и здорова.

Я не могла ответить на твое письмо из Лондона, поскольку ты забыла оставить мне свой адрес.

Очень мило с твоей стороны уведомить меня о том, что ты можешь навестить меня на следующей неделе, и я бы хотела условиться о дне, но, к сожаления, вынуждена уехать в понедельник, чтобы уладить кое-что за границей.

Меня огорчила твоя неприятность, однако я надеюсь, что все само собой образуется. Нам не везет обеим.

Нежно любящая тебя подруга.

Мэри

Эта записка разминулась с письмом от пап следующего содержания:

Эрик Арвель – Джеки

Сони-сюр-Марн, 18-е ноября 1897

Дорогой Джеки,

Если у Вас нет никакого более интересного занятия, мои дамы хотели бы видеть Вас завтра в одиннадцать с тем, чтобы выслушать Ваше ценное мнение относительно достоинств свежего тюрбо5 из Англии и фазана. Завтра утром я пробуду в конторе до 10:15, а затем отправлюсь поездом домой.

Надеюсь, у Вас все в порядке, и прошу всем от меня кланяться.

С наилучшими пожеланиями,

Ваш

Эрик Арвель

19-е ноября 1897

Я встретился с пап, как было уговорено, и он рассказал мне о том, что побывал в Северной Англии, однако несколько дней провел в Лондоне вместе с Лилиан, Шарлоттой и мальчиком, Раулем, для которого он, по всей видимости, нашёл место на большой фирме, торгующей винными изделиями в британской столице. Он был ужасно зол на Шарлотту, поскольку она обручилась с Раулем, что вызвало у него отвращение. Рауль был чересчур молод, чтобы помышлять о брачных узах, а Шарлотта была жутко глупа и не имела средств, зарабатывая какие-то крохи на сделках дяди. Он злился на то обстоятельство, что она захомутала юношу своими льстивыми речами, и расплывчато давал понять, что влюбленная парочка сбежала, оставив бедную Лилиан одну в квартире, что крайне его раздосадовало. Он поклялся, что блудница никогда больше не переступит порога его дома и не совратит его дочь.

День прошел, как обычно, однако Лилиан была холодна ко мне. Ей нужно было отлучиться и проведать одну даму, приехавшую из Англии и остановившуюся в гостинице на Рю де Риволи; будучи проездом в Париже, она всегда покупала у Лилиан несколько шляпок. Я испросил разрешения сопроводить мадемуазель, поскольку в тот вечер у меня тоже была встреча, и, поскольку ни пап, ни маман, не имели ничего против, мы отправились вместе.