Девственная селедка

— С вашим братом? — у нее дрогнул голос. — У вас есть брат? И что с ним такое?

— С ним? Он полон решимости отыскать вас.

— Меня? — побледнела она. — Зачем?

— Я думаю, вам лучше знать.

— И вы дали ему мои координаты?

— Боже упаси.

— И фамилию не сказали?

— Нет.

— Ну, тогда он меня нескоро найдет. Но получилось, что… И вы только затем приехали, чтобы меня предупредить?

— Нет. Я приехал сказать вам, что…

— Лали! — в подсобку заглянула Ирма. — На минутку.

Господи, я все испортил. Идиот, я при ней просто дурею…

— Лали, я побуду здесь, а ты иди с ним куда-нибудь. Ты чего такая бледная?

— Ох, Ирма, тут такой узел завязался… Я не знаю… Может начаться настоящий кошмар…

— Лали, положи ручку, сломаешь.

Ирма буквально вырвала из рук подруги шариковую ручку.

— Идите уже, а то покупателей распугаете.

— Да? Хорошо. Спасибо.

Она вернулась в подсобку. Взяла себя в руки.

— Родион Николаевич, вы обедали?

— Нет. Но я думал после работы…

— Ирма, спасибо ей, отпустила меня и мы сможем поговорить, не откладывая… Ну и пообедать… Я сейчас.

Она вышла в другую дверь и через минуту вернулась в скромном черном пальто, но с ярко-бирюзовым шарфом, прихотливо завязанным на шее.

— Можем идти.

Он видел, что она напряжена и напугана.

Он взял ее под руку.

— Лали, не надо бояться. Я с вами. И на вашей стороне.

— Я ничего не понимаю.

— Я вам все объясню. Не волнуйтесь так. Куда мы пойдем?

— А куда вы хотите?

— Я хочу в любое место, где подают хорошее темное пиво и где можно спокойно поговорить.

— Ну, с пивом проблем нет, а вот спокойных мест в это время и в эти дни… Хотя я знаю. Идемте.

Они вышли за пределы туристического рая, попетляли по переулкам, спустились в погребок.

— Здесь можно поговорить. И пиво хорошее. Вы, наверное, хотите и сосисок?

— Ничего не имею против.

— А может, айсбайн?

— Да нет, пожалуй. Лучше сосиски.

Они заказали сосиски с темным пивом. Пиво принесли сразу.

— Ох, какое пиво! Мечта.

— Родион Николаевич!

— Да, да, я понимаю, и простите меня, я в вашем присутствии слегка дурею. Нет, не слегка, а совершенно дурею.

Она улыбнулась вымученной улыбкой.

— Да, так вот… Я не видел брата и ничего о нем даже не знал больше пятнадцати лет. Он уехал в Америку и сгинул. То есть поначалу связь с ним еще была, а потом оборвалась. Даже когда умерла мама я не смог его найти. А тут вдруг в начале декабря он мне звонит, говорит, что хочет приехать… Ну, я даже обрадовался, встретил его. Он отлично выглядит, явно преуспевает… Мы хорошо встретились, выпили как водится и он мне рассказал, что ему во сне вдруг стала являться одна девушка, о которой он вроде и думать забыл, по имени Ева…

Лали вспыхнула и сломала картонный кружок с рекламой заведения.

Без сомнения, Петя, сын Тоника. Иначе чего ей так волноваться?

— Так вот… эта девушка снилась ему не однажды, и он решил, что это знак, надо, мол, наведаться в родные края. Ну, я ни сном ни духом… И вдруг он увидел у меня на столе вашу фотографию…

— Мою фотографию? — смертельно побледнела она. — Зачем у вас на столе моя фотография?

— Простите, Лали, но это глупый вопрос… Просто мне так легче жить. Я ведь давно… Я еще в магазине начал, но тут вас позвала Ирма… Я люблю вас, Лали. И никуда мне от этого не деться.

— Но сейчас речь не о том…

Он горько усмехнулся.

— Хорошо, я продолжу. Так вот, Тоник спросил, кто это, я ответил — одна дама из Германии, ее зовут Лали. Я же не предполагал… А он как закричит — никакая это не Лали, это Ева… И сколько я его ни разубеждал… Он стал расспрашивать о вас, ну, я же практически ничего о вас не знаю, ну и ляпнул, что у вас есть сын. А он вбил себе в башку, что это его сын… А я тут вспомнил, как Петя средним пальцем правой руки трет переносицу, совсем как Тоник… Лали, выходит, Петя мой племянник?

— Родион Николаевич, умоляю…

— Лали, милая моя Лали, я больше не сказал ему о вас ни слова, я познакомил его с одной прелестной женщиной, я сделал все, чтобы сбить его с панталыку… Он спросил, в каком городе вы живете, я сказал, что понятия не имею. Тогда он пристал ко мне, как назывался наш отель на Корфу, я назвал ему совершенно другой отель, но это же секрет Полишинеля… Он запросто прошерстит все отели, остров-то маленький… Так что это дело дней, я думаю…

— И что же мне делать?

— Все отрицать. Где учится Петя?

— Здесь, в Мюнхенском техническом университете.

— А живет с вами?

— Нет, они с подругой снимают квартиру, я ведь живу за городом.

— Это хорошо. Найти мальчика будет не так просто. Лали, а ведь он уже взрослый, может, просто рассказать ему все?

— Но как? Нет, невозможно… Он так любил отца.

— И, по-вашему, он станет любить его меньше?

— Я не знаю…

— Лали, милая моя, подумайте, ведь вы ни в чем не виноваты… Уж перед сыном точно. А муж ваш, он знал?

— Да, конечно. Я сразу ему сказала, что беременна, а он только обрадовался.

— Ну так что? Он же не маленький ребенок, он умный, добрый и вполне современный парень, который вас обожает. Вы же не изменили мужу, ничего такого… А если даже Тоник и отыщет парня, что ж… Они сами разберутся…

— Вы так думаете? — полными слез глазами посмотрела на него Лали.