Девственница мафиози

Это было не похоже на Сэла. Он не был из тех, кто паникует. Он сталкивался с многими трудностями в своей жизни.

— Какая чрезвычайная ситуация?

— Он не дал мне больше никакой информации, просто сказал приехать немедленно.

— Есть ли новости от охраны?

— Нет, ничего.

Так что это не было связано с безопасностью или внешним периметром, а значит, это было не настолько важно, чтобы отрывать меня от семейных дел. Особенно, чтобы вернуть меня в дом, место, которое я в основном избегал с тех пор, как вернулся из Торонто. Слишком много воспоминаний, слишком много напоминаний. Она была везде, куда бы я ни повернулся, и это было чертовой пыткой. А Сэл следовал за мной по пятам, как обеспокоенная наседка.

Я стиснул зубы.

— Если это для того, чтобы заставить меня снова есть, я выколю ему второй глаз.

— Ты не можешь винить его за то, что он беспокоится о тебе, — спокойно объяснил Зани. — Это его работа.

— Его работа — заботиться о доме, а не обо мне.

Зани вернулся к телефону, и замолчал на всю оставшуюся дорогу. К тому времени, как мы добрались до поместья, я был готов кого-нибудь задушить. Охранник кивнул мне, прежде чем открыть ворота, и мы продолжили путь по подъездной дорожке. Я захлопнул дверцу машины и потопал к кухонной двери, Зани следовал за мной.

Запах ударил мне в нос, как только я вошел в комнату. Лимоны и сахар.

Она. Она была здесь.

Моя голова качнулась в сторону бара. Там была маленькая фигурка, восседающая на табурете, длинные каштановые волосы струились по ее спине, чашка в ее руке. Она наклонилась к двери, ее карие глаза оценивали меня, пока я упивался ее видом.

Зани врезался в меня сзади.

— Che cazzo? (Какого черта?) — Затем он отодвинулся в сторону. — Ah. Ciao, signora. (Ах. Здравствуй, сеньора) — Он похлопал меня по плечу и понизил голос. — Buona fortuna, amico (удачи, друг).

Зани подтолкнул меня и захлопнул дверь, оставив меня один на один с Эммой. Сэла, как всегда, не было видно — предатель. Нам еще предстоит разговор. Я бы очень оценил предупреждение о том, что моя жена вернулась.

Я стоял молча, с чувством, будто язык стал тяжелым и бесполезным. Я не знал, что еще сказать этой женщине. Я излил ей душу до последней капли. Что, она что-то забыла? Тогда почему не позвонить мне, вместо того чтобы прилетать сюда? Почему не подписать бумаги о разводе и не отправить их обратно?

Наказания всегда лучше всего осуществлять лицом к лицу.

Как я мог забыть? Это был практически девиз семьи Бускетта, урок, который мне внушили с самого раннего возраста.

Ладно. Она могла бы сообщить плохие новости и уйти. Я бы не сломался.

Я откинул плечи назад и двинулся вперед. Хотя мой пустой желудок бурлил, я подошел к холодильнику и достал газированную воду. Затем я прислонился к стойке, скрестил ноги и открыл бутылку. И стал ждать.

— Привет, — сказала она, ее голос был грубее обычного. — Как дела?

Неужели ей правда было не все равно?

— У меня куча дел, Эмма. Говори то, что тебе нужно сказать, и покончим с этим.

Она открыла рот, затем закрыла его. Ее веки затрепетали, когда она быстро моргнула.

— Это все, что ты можешь мне сказать после почти месяца разлуки?

Я сделал большой глоток, но вода казалась пресной.

— Что ты хочешь услышать?

— Я не знаю. Я думала… ну, что ты будешь рад меня видеть.

Рад? Я даже не был уверен, что это слово мне знакомо.

— Скорее любопытно, чем радостно.

— Ух ты. — Она сухо усмехнулась, покачав головой. — Мои сестры и отец были правы. Ты ведь и не собирался облегчить мне задачу, да?

Зачем мне это? Если она снова задумала растоптать мое сердце, то никакой помощи от меня она, блядь, не получит.

Когда я не ответил, она тяжело вздохнула.

— Я хочу разобраться с этим.

— Аннулирование? У тебя же есть документы.

Она дернулась, выпрямляя спину.

— Я имела в виду наш брак.

Я чуть не подавился глотком воды. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя.

— Я не понимаю. Я думал…

— Что ты думал? — Она наклонила голову и принялась изучать меня, ее брови от замешательства поползли вниз. — Ты думал, я проделала весь этот путь, чтобы окончательно оформить аннулирование?

Да, именно это я и предполагал.

— Ты хочешь сказать, что хочешь сохранить брак?

— Так и есть. — Она облизнула губы. — Если только ты не передумал.

Надежда раскрылась в моей груди, как крылья, но я отбросил ее назад. Мне пришлось пережить много дерьма, прежде чем я мог позволить себе поверить, что это происходит. — Я сказал тебе, что чувствую, но ты, похоже, была уверена, что мы никогда не подойдем друг другу. Ты сказала, что не видишь, как это будет работать.

— Я знаю, иногда у меня есть плохая привычка полагаться на логику.

— И? — спросил я, когда она не стала вдаваться в подробности. — Что это значит?

Она хлопнула руками по стойке, очаровательно взволнованная.

— Это значит, что любовь не всегда логична. Есть феромоны, химия и…

Любовь. Я определенно слышал, как она это сказала. Я не воображал это.