Девушка ищет спонсора. Тузы и шестерки

— Иван Петрович, вчера вы говорили, что Лину застрелили после того, как был убит мужчина, и что погибла она случайно, — глядя Шляпину в глаза, сказал Бирюков, а следователь Лимакин тут же поддержал его:

— Я это даже в протоколе отразил.

— И сегодня придерживаюсь того же мнения, — спокойно ответил Шляпин. — А Михаил Арнольдович со мной не согласен. Нет, говорит, охотились убийцы за Линой. Мужчину же убили, чтобы ликвидировать свидетеля. Если бы Лина не убежала от тебя, они бы разыскали ее на берегу и прикончили вместе с тобой.

— Почему, по вашему мнению, Лина так опрометчиво кинулась на автоматные выстрелы? — спросил Бирюков.

— Выпивши была. А пьяному, как говорится, и море по колено.

— Любила выпить?

— Нет, таким злом она не увлекалась. Не могу сказать, как вела себя в этом смысле в Новосибирске, а сюда приезжала всегда трезвенькая. Рыбной ловлей сильно увлекалась. Могла полный день просидеть на берегу с удочкой, хотя, надо отметить, пойманную рыбу почти не кушала. Обычно раздавала соседям. Однажды подтрунил над ней по этому поводу. Лина засмеялась: «В рыбалке мне важен процесс, а не конечный результат». Вот и последний раз не утерпела. Оставив компаньона, прибежала ко мне, чтобы всего-то пару рыбешек выудить.

— Не поинтересовались, что за «компаньон» привез ее на берег?

Шляпин сморщил и без того морщинистое лицо:

— Не люблю заглядывать в чужую душу. Краешком намекнул, мол, приехавший с тобой кавалер вроде бы в отцы тебе годится… Лина то ли в шутку, то ли всерьез ответила: «От этого кавалера, Петрович, моя судьба зависит». Вот и весь наш последний разговор.

— А вообще она разговорчивой была?

— В радости щебетала без умолку, но слишком не откровенничала. Особенно стала себе на уме после смерти матери, будто в одночасье повзрослела.

— Насчет поклонников как?..

— И внешностью, и умом Бог не обидел Лину. Исходя из этих соображений, думаю, поклонники стороной ее не обходили, однако ничего определенного на этот счет сказать не могу. Лина ведь в Новосибирске жила. Сюда только с наступлением лета, чтобы отдохнуть, стала наведываться. Приезжала всегда на своем черном «Мерседесе». Днем обычно рыбачила, а по вечерам или телевизор смотрела, или любовные книжки читала. Их у нее полная библиотека. Раза два, кажется, ездила в районный Дом культуры на танцы… то есть, как молодежь теперь говорит, на дискотеку. Возвращалась оттуда до полуночи и одна… — Шляпин помолчал, словно что-то припоминая. — На прошлой неделе, когда Лина вернулась с дискотеки и поставила машину в гараж, сели мы с ней пить чай. Она какой-то грустной была. «Не понравились здешние женихи? — спросил я. — Новосибирские, наверное, лучше?» Лина брезгливо усмехнулась: «Все они, тошнотики, одним и тем же озабочены: где бы выпить да с кем бы переспать». — «Ну, что уж ты так, всех под одну гребенку чешешь. Есть и порядочные парни». — «Конечно, есть, — согласилась Лина. — Только их по пальцам можно перечесть. В Новосибирске дружила с толковым парнем, но его убили. Мастер спорта был. Высокий, красивый, умница, каких поискать. Служил в ОМОНе. Нынче зимой задерживали банду китайцев, торговавших наркотиками. Китайцы открыли стрельбу. Шальная пуля, срикошетив от стены, попала моему парню в голову. До этого он в Чечне воевал. Вернулся из того бедлама без единой царапинки, а в родном городе погиб. Все так ужасно, даже жить не хочется».

— Часто ей «не хотелось» жить?

— Не сказал бы, что часто. По характеру Лина была оптимисткой, долго не хандрила.

— С отцом у нее какие были отношения?

— На моих глазах никаких сложностей не возникало. Да, по словам Лины, она редко видела отца. Михаил Арнольдович очень занят работой. Уезжает в свой банк на заре, возвращается домой ночью. Сюда заглядывает изредка. За все время, сколько я здесь сторожу, несколько раз появлялся с бизнесменами, чтобы слегка, так сказать, проветриться после серьезных сделок.

— Зачем же такой дворец построил? — не удержался следователь Лимакин.

Шляпин впервые за время разговора улыбнулся:

— Недвижимость всегда в цене.

— Давно вы здесь сторожите? — снова спросил Бирюков.

— Коттедж возводили по договору наши, метростроевские, ребята. Меня, как пенсионера, уговорили принять участие в отделочных работах. Живу я в Новосибирске бобылем. Жену три года назад похоронил, дети давно отделились. Узнав такое дело, когда стройка коттеджа завершилась, Михаил Арнольдович предложил мне должность, как он сказал, «управляющего имением». Зарплату пообещал в два раза больше моей пенсии. Платит исправно. Так что, отказываться от такой удачи было бы смешно.

— И в какую копеечку обошлось Ярыгину это «имение»? — опять вклинился в разговор Лимакин.

— Михаил Арнольдович не любит на денежную тему распространяться. Краем уха слышал, будто он в своем банке взял миллиард рублей долгосрочного кредита. То ли на пятнадцать, то ли на двадцать лет. Всю эту сумму, считай, и ухлопал в строительство коттеджа.

— Это ж сколько надо получать, чтобы расплатиться с таким кредитом?!