Девушка из Бруклина

– Спасибо, что согласились встретиться. Меня зовут Марк Карадек, я…

– Я знаю, кто вы, капитан! – прервал Марка жандарм и пригласил гостя сесть. – Отдел по борьбе с наркотиками: сальвадорская мафия, банда южного предместья, бронированные фургоны «Команды Мечты»… Ваша слава бежит впереди вас, капитан.

– Спасибо, если так.

– Мы всегда вами восхищались. Мало у кого из наших ребят столько классных дел.

Музелье достал из кармана платок и вытер потный лоб.

– Никак кондиционер не заведем, – пожаловался он.

Потом попросил Сольвейг принести две бутылочки воды и уставился на Карадека с добродушной улыбкой.

– Чем обязан посещению представителя отдела по борьбе с наркотиками?

Марк предпочел обойтись без двусмысленностей.

– Предупреждаю сразу: я на пенсии и работаю на свой собственный страх и риск.

Музелье пожал плечами.

– Если я могу вам чем-то помочь, сделаю с удовольствием.

– Меня интересует дело Карлайл.

– Понятия не имею, что это такое, – отозвался жандарм, одергивая форменную рубашку на объемистом животе.

Марк нахмурился и заговорил тверже и настойчивей.

– Клэр Карлайл, – повторил он. – Одна из жертв Хайнца Киффера. Тело этой девчушки так и не нашли…

Лицо Музелье снова осветилось улыбкой, но какой-то немного неестественной.

– Да, теперь я понял. Все дело в молодом Буассо, так ведь? Он вас подрядил?

– Ничего подобного. А кто такой этот Буассо?

– Нет так нет. Не будем об этом, – пробурчал жандарм, взглянув на вошедшую с двумя бутылками воды Сольвейг.

Она поставила их на стол и вышла. Музелье открыл свою и принялся пить прямо из горлышка.

– Что вы хотите конкретно знать о Киффере? – спросил он, вытирая губы тыльной стороной ладони. – Вы ведь в курсе, что следствие вел не я?

– Но вы первый обнаружили пожар. Мне хотелось бы узнать, как это случилось.

Жандарм нарочито громко рассмеялся.

– Мне бы сказать, что сработал профессиональный нюх, – но нет, случайное стечение обстоятельств. Если б вы меня предупредили, что интересуетесь этим делом, я бы нашел свои показания. Захотите, найду и скопирую для вас.

– Захочу, и даже очень. А пока скажите в двух словах, как все было.

Музелье почесал у себя за ухом и, сделав сверхчеловеческое усилие, вылез из кресла, чтобы подойти к висевшей позади него карте.

– Попробую. Вы представляете хоть немного наши места? – И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Вот здесь Фальсбур, на самой границе между Эльзасом и Лотарингией, видите?

Он взял лежащую на столе линейку и обвел ею небольшой кружок на карте, проводя, так сказать, наглядный урок, как когда-то в школе.

– Я живу в Эльзасе, но в те времена работал в департаменте Мозель, в жандармерии Сарбура. Каждое утро, хочешь не хочешь, а отмахай тридцать километров.

– На городском транспорте в Париже едешь не меньше, – заметил Марк.

Музелье не обратил внимания на его реплику.

– В тот день по дороге на работу я заметил столб черного дыма над лесом, очень удивился и оповестил службу безопасности. Вот и все.

– А сколько было времени?

– Примерно половина девятого.

Марк подошел к карте.

– Где находился дом Киффера?

– Вот здесь, – показал Музелье, ткнув линейкой в середину леса.

– Значит, вы, как обычно утром, ехали в жандармерию…

Карадек вынул из кармана ручку и, не снимая колпачка, стал следовать за жандармом по указанному им маршруту.

– И вот здесь около половины девятого вы заметили дым, который шел… вот отсюда?

– Да, капитан.

Марк очень вежливо заметил:

– Я только что одолел подъем возле Саверна и, честно говоря, не понимаю, как можно с этого места хоть что-то увидеть вот в этом лесу?

– Можно, – отозвался жандарм. – Если едешь не по шоссе. Я и в рапорте написал, что ехал по проселку.

И он снова ткнул в карту линейкой.

– Я ехал по грунтовой, вот примерно здесь, в квадрате Д133.

– При всем уважении, полковник, позвольте узнать, что вы делали на лесной дороге в такой ранний час?

Улыбка не покидала лица Музелье.

– Неужели вы не любите охотиться, капитан? – добродушно ответил он. – Для меня это главное удовольствие, можно сказать, страсть.

– И какая дичь у вас водится?

– Козы, кабаны, олени, дикие кролики. Если повезет, можно напасть на фазанов и куропаточек… В общем, я в этот день думал об охоте, а это был октябрь и пятница, и охота была уже несколько недель как разрешена. До этого погода стояла хуже некуда…

Он отвернулся от карты и снова уселся в кресло.

– Лило как из ведра. А тут посветило хорошей погодой на выходные. Я ведь член охотничьего общества Мозеля, и мы с приятелями собирались попользоваться солнышком на всю катушку. Я поехал сделать прикидку, посмотреть, в каком состоянии лес, дорожки, тропки. Люблю смотреть, как поднимается солнце над лесом, люблю сырой лесной запах…

«Ты же жандарм, парень, а не лесник», – подумал Марк, но воздержался от замечаний.

Благожелательное добродушие Музелье не вызывало у него большого доверия, но пока он не мог найти зацепки, чтобы заглянуть, что под ним прячется.

Марк вздохнул и вернул собеседника к пожару.

– Так, значит, вы с дороги заметили дым? – спросил он.