Девушка из Бруклина

Карадек не был расположен к шуткам.

– Где Музелье?

– Думаю, что дома.

– А где его дом?

Сольвейг взяла листок бумаги из стопки возле принтера и стала рисовать план.

– Вот здесь живет полковник, – сказала она, поставив жирный крест. – Он живет в Киршат, небезызвестном местечке между Стейнбуром и Атматом.

Опершись на стойку, Марк тер себе виски, чувствуя приближающуюся мигрень. Все названия, точь-в-точь походившие на эльзасские, действовали ему на нервы.

Он сунул план в карман, поблагодарил Сольвейг и снова двинулся в путь под проливным дождем. За время, пока он проехал тридцать километров, почти совсем стемнело. В темноте загорелся датчик масла. Вот жесть! Уже не первый месяц его «рейндж» маленько подкапывал, но, выезжая из Парижа, Марк постарался: провел тотальную проверку! Карадек скрестил пальцы, чтобы не стало хуже. Проехал еще несколько километров, и датчик погас. Ложная тревога. Машина у него старая, битая, может хандрить, может капризничать, но в конечном счете не подведет.

Следуя указаниям Сольвейг, Марк съехал с автотрассы Д6 и свернул на узкий проселок, уводящий в лес. В какой-то момент ему показалось, что он заблудился, но тут лес раздвинулся, и он выехал на лужок, посреди которого стоял небольшой дом с голубятней. Старый крестьянский дом, какие испокон строили в Эльзасе, ветхая руина, ничуть не похожая на картинку из журнала «Ар э декорасьон».

Дождь прекратился. Карадек остановил машину, вылез и, меся грязь, направился к дому. У дверей на низком стульчике под голой лампочкой сидел Франк Музелье с банкой пива в руках.

– Я ждал тебя, капитан, – сообщил он. – Чувствовал, что вернешься, – и бросил Карадеку банку.

Марк поймал ее на лету.

– Давай садись, – предложил жандарм, показав на адирондакское кресло из кедра, которое стоял с ним рядом.

Карадек садиться не захотел и стоя закурил сигарету. Жандарм расхохотался.

– Желтая сумка, ясное дело! Вот где я проврался, как жалкий новичок!

Марк стоял и слушал. Музелье, как говорят про подследственных, созрел. Больше не стоило задавать вопросы, нужно было только слушать, дожидаясь ответов. Мало-помалу жандарм собрался с мыслями.

– Видел бы ты меня в те времена! Сейчас перед тобой пивная бочка, а тогда я был хоть куда. Жил с женой, у нас был сын… Я был хорошим полицейским, с амбициями… Дай-ка мне сигаретку, пожалуйста.

Марк протянул ему пачку и зажигалку. Музелье сунул в огонек конец сигареты, сделал долгую затяжку и задержал дыхание, прежде чем выпустить дым.

– Так ты хочешь знать, что на самом деле было в тот самый вечер, да? Он запомнился мне, тот четверг двадцать пятого октября две тысяча седьмого, такие выпадают не часто. Я провел вечер в Метце, у Жюли, моей любовницы, она работала продавщицей в «Галери Лафайет». Знаешь, наверное, присловье: «Ты ко мне – я от тебя, я к тебе – ты от меня». Это про нас с Жюли. Мы с ней тогда в очередной раз поругались. А до этого налегли на выпивку и на кокаин. Я сел в машину где-то около полуночи, был пьян, соображал плохо. Но тогда еще я не покатился вниз – только начинал скатываться.

Он сделал несколько затяжек, потом выпил пива и снова заговорил.

– Я крутил уже баранку примерно с час, когда это все случилось. Я, понимаешь, до того напился, что перепутал дороги и тыкался туда-сюда, пытаясь снова выехать на департаментскую автотрассу. И вдруг – хлоп! Она у меня прямо перед машиной. Откуда взялась, сам не знаю – стоит, как козочка в свете фар…

– Клэр Карлайл, – догадался Марк.

– Как ее зовут, я узнал позже. Прозрачная, похожая на призрак, в пижамных штанах и майке. Жуть какая-то, но красиво. Я со всех сил нажал на тормоза – и все же задел ее, она полетела на землю.

Он снова замолчал и вытер нос рукавом, словно был маленьким мальчуганом.

– Я не знал, что делать. Вышел из машины посмотреть. Наклонился – лежит мулаточка, тощая и очень хорошенькая. Лет пятнадцати или шестнадцати. Рядом с ней желтая спортивная сумка. Сначала мне показалось, что я сшиб ее насмерть, но когда наклонился пониже, услышал: дышит. Она, конечно, поцарапалась, но ран или большой крови не было.

– И что же ты сделал?

– Врать не буду, сначала хотел уехать. Если вызывать пожарных или «Скорую», тут же приедет и полиция. Заставит дуть в трубку, проверит на наркотики – и пиши пропало. Пьяного жандарма с носом в кокаине по головке не погладят. А как я перед женой оправдаюсь? Я же сказал ей, что допоздна на работе.

– И что же?

– Запаниковал. Поднял девчонку, устроил на заднем сиденье. Забрал желтую сумку и поехал обратно к Саверну, хоть и не знал, что буду делать. Дорогой решил порыться в сумке, посмотреть, может, найду документы, удостоверение личности, а там… Да я, черт побери, в жизни не видал столько денег! Десятки пачек. Сотни тысяч евро.

– Выкуп за парнишку Буассо.

Музелье, соглашаясь, кивнул.